– Почему же не интересуются? Разумный мужчина всегда ценит мастерство – будь то работа оружейника или женское рукоделие.
Джульет внимательно посмотрела на него.
– Тогда вы лучше разбираетесь в комплиментах, чем я ожидала, сэр. Но предполагалось, что вы поможете мне разобраться, когда мужчина неискренен.
Себастьян откинулся на спинку дивана.
– Что ж, очень хорошо. Только дайте мне примеры комплиментов, которые вы в прошлом посчитали неискренними.
Ее губы тронула озорная улыбка.
– Замечательная идея, милорд. Как вам такой комплимент: «Вы мечта любого мужчины, идеальная женщина»?
Себастьян стиснул зубы. Он заставил себя задать вопрос, на который уже знал ответ:
– Миледи, почему вы считаете этот комплимент неискренним?
Глядя прямо ему в глаза, Джульет ответила:
– Его говорил ваш брат, когда уговаривал меня бросить моих близких.
Да, у нее превосходная память. Но на что она намекает? Неужели он каким-то образом выдал себя, неужели... Нет-нет, не может быть. Она ведь вчера вечером призналась, что не сомневается в его искренности.
– Если мой брат действительно так говорил, то еще не значит, что он непременно лгал. В данном случае его комплимент мог оказаться вполне искренним.
Джульет подняла изящную бровь.
– Так значит, он искренне считал меня идеальной женщиной? Тогда странно, что он так легко оставил меня после того, как спас от Горбуна.
Эти ее слова поразили Себастьяна. Ведь вчера вечером она намекала, что была счастлива освободиться от мужчины, которого считала неподходящим для себя мужем. Он поднялся с дивана, но девушка в испуге отступила на несколько шагов.
– Вы действительно хотели, чтобы Морган взял вас с собой? Хотели даже после того, что он сделал?
Она покраснела и отвела взгляд.
– Разумеется, я этого не хотела. Не смешите меня, Себастьян.
Но он видел, что она сейчас лгала. Она действительно хотела, чтобы «Морган» взял ее с собой. И это означало, что леди Розалинда все-таки была права. Юная Джульет явно лелеяла романтические мечты даже после того, как узнала, что ее герой вовсе не такой, каким казался.
При этой мысли Себастьян вновь ощутил угрызения совести.
– Я уверен, мой брат не хотел оскорбить ваши чувства, оставляя вас, Джульет. Вероятно, он думал, что вам лучше уехать без него. Нет сомнений, вы дали понять, что презираете его за то, что он предал вас.
Она снова посмотрела ему в глаза.
– Вы ошибаетесь. Он вовсе не оскорбил мои чувства. Я просто объясняла, почему его комплименты были неискренними.
– Даже если брат не женился на вас, это не означает, что он лгал вам во всем.
– Неужели? – Она посмотрела на него долгим взглядом, потом с усмешкой сказала: – Ах, вы не поймете. Слишком уж вы порядочный.
Себастьян готов был поклясться, что услышал сарказм в ее голосе.
Джульет же между тем продолжала:
– Комплименты, которые кажутся совершенно естественными, не срываются с вашего языка так же легко, как с языка вашего брата. Вы слишком честный человек, поэтому не можете лгать так, чтобы женщина вам поверила. Вы рассчитываете на стандартные фразы, например, про волосы, что похожи на золотые нити, и это вполне естественно для мужчины, который плохо знает женщин. Совершенно ясно, что ваш опыт весьма ограничен.
Уязвленный словами собеседницы, Себастьян проворчал:
– Видите ли, это были не мои комплименты, а примеры того, что могут сказать другие мужчины. А ограниченный опыт вовсе не означает, что я провел лет тридцать в монастыре! Просто я не гонялся за каждой юбкой, вот и все.
– Да, разумеется. – Она небрежно махнула рукой. – Хотя ваши комплименты не слишком изящные и умные...
– Так теперь я еще и тупица?! – взревел Себастьян.
Джульет отвернулась, но он успел заметить, что она лукаво улыбнулась.
– Я просто хочу сказать, что вы не такой знаток женщин, каким был ваш брат. Чтобы обманывать женщин, требуется человек особого сорта. Требуется...
– Умный человек, не так ли? – процедил Себастьян.
– Я хотела сказать – светский человек. Вы же не такой, верно?
– Да, наверное. – Себастьян потер пальцами виски – от этого разговора у него разболелась голова. Джульет молчала, и он, собравшись с духом, спросил: – Миледи, позвольте проверить, правильно ли я вас понял. Значит, вы считаете меня честным и порядочным болваном?
– Я не называла вас болваном. Вы сами сказали это, милорд.
– Хорошо, спрошу иначе. Вы считаете меня уважаемым джентльменом, которому не хватает ума и который настолько неопытен в общении с женщинами, что его поцелуи ужасно скучны?..
– Я не говорила, что ваши поцелуи скучны, – возразила Джульет.
– Но вы назвали их сносными, что, на мой взгляд, ничуть не лучше, чем скучные.
– Милорд, я не хотела оскорбить вас...
– Неужели? – Он сделал несколько шагов в ее сторону, и она, попятившись, споткнулась о шахматный столик. Заключив ее в объятия, Себастьян проговорил: – Будет только справедливо, миледи, если вы дадите мне еще один шанс доказать вам, что я не такой уж идиот.
Ее щеки залились румянцем.
– Право же, милорд, вам не нужно ничего доказывать.
– А я думаю, что нужно.
Он взял ее за подбородок, но Джульет положила свою маленькую ручку ему на грудь, когда его губы приблизились к ее губам.
– Сэр, мы договорились, что не будем целоваться.
– Это вы договорились. А я сказал, что вы можете ударить меня, если захотите. И вы действительно сможете это сделать, после того как мы закончим.
В следующее мгновение Себастьян впился поцелуем в губы девушки. Она не сопротивлялась, однако оставалась неподвижной, равнодушной, не отвечала на его поцелуй. И это сводило его с ума. «Почему же она не отвечает?» – спрашивал он себя.
Себастьян отстранился и заглянул ей в глаза.
– Вы все... закончили? – спросила она с дрожью в голосе. Эти слова были оскорбительнее, чем любая пощечина.
Черт возьми, он пробьет ее броню – пусть даже ему понадобится для этого целый день.
– Еще нет. – Протянув руку к шахматному столику за ее спиной, он сгреб три тяжелые серебряные фигуры, а потом вложил их в ее руку. – Держите, если сможете.
– Зачем? – спросила она с удивлением, однако ее пальцы машинально сжали фигуры.
Себастьян улыбнулся и схватил три ониксовые фигуры, чтобы вложить в другую ее руку.
– Затем, что я намереваюсь доказать, что смогу заставить ваше сердце учащенно биться, а кости таять.
Глава 8
«Мои кости... таять? – в панике подумала Джульет, когда Себастьян снова наклонил голову. – Тогда... о Боже, помоги мне».
От его поцелуя у нее почти тотчас же закружилась голова. Она пыталась вычеркнуть поцелуй из сознания, пыталась думать о сложных узорах для вышивания и шахматных маневрах, но это нисколько не помогало.
Наконец Себастьян отстранился... и она поздравила себя с победой. Разумеется, ей следовало догадаться, что он не оставит ее так просто. И конечно же...
О Господи, как здесь жарко... И вся комната почему-то врашается.
– У вас вкуснейшие губки, Джульет, – услышала она его голос. А его горячее дыхание заставило ее сердце учащенно забиться.
– Снова думаете... вашим ж-желудком? – запинаясь, пробормотала Джульет: она вдруг почувствовала, что он целует ее щеки и шею.
– Не совсем. – Ей показалось, что он улыбнулся. – Впрочем, ваши губы – необычайно вкусные. Они такие пухленькие и нежные... – Он снова стал целовать ее в губы, и его поцелуи сводили Джульет с ума.
– Для человека, который весьма преуспел в стрельбе, вы очень плохо целитесь, – заявила она, заставив себя отстраниться.
Он усмехнулся и проговорил:
– Тогда я должен подправить траекторию. – И губы их снова слились воедино.
Несколько секунд спустя, услышав глухие удары у своих ног. Джульет поняла, что уронила шахматные фигуры. Но теперь ей было уже все равно – она обвила руками шею Себастьяна и прижалась к нему покрепче.