Они разошлись разочарованные, неудовлетворенные и задыхающиеся.
— Mon Dieu! — воскликнула она со странной смесью вожделения и смеха в глазах. — Полагаю, moncher, что эта помолвка и в самом деле окажется очень интересной.
4
Предупреждение
Обед в Хайвуде этим вечером оказался напряженным и прошел практически в молчании. Отсутствие Джастина было ощутимо, а на красивом и бледном лице миссис Эмброуз застыло выражение, которое можно было описать только как озлобленное удовлетворение. Ротуэлл не говорил ничего, кроме того, что мрачно объявил о помолвке Мартиники и предложил тост за ее счастье. Все остальные услужливо подняли бокалы, но резкий звон хрусталя прозвучал неискренне в тишине комнаты.
В последующие дни Джастин возобновил свои визиты, но только на время обеда. Он с приводящей в замешательство легкостью разыгрывал преданного поклонника, но к, разочарованию Мартиники, они никогда не оставались одни. Она не могла поделиться с ним ничем значительным; определенно, не могла напомнить ему про их сделку. Что еще хуже, его близость приводила к тому, что ее физическое желание доходило почти до крайней степени. Когда они вместе прогуливались по гостиной, его ладонь с длинными, элегантными пальцами покровительственно лежала поверх ее, а его глаза смотрели почти с обожанием.
Не одна Мартиника заметила это. Через несколько дней злое удовлетворение миссис Эмброуз медленно потускнело, превратившись в нечто менее великодушное. Одним вечером после обеда они как обычно перешли в гостиную, но никто не предложил сыграть в карты. Вместо этого леди Шарп направилась к фортепиано и начала выбивать одну веселую мелодию за другой, словно это могло рассеять завесу, которая нависла над семьей. Двоюродная бабушка Оливия вытащила сумочку с вещами, нуждающимися в штопке, и сунула несколько пар чулок Ксантии. В конце концов, лорд Шарп пригласил джентльменов на террасу, чтобы выкурить по сигаре.
Слишком взволнованная, чтобы сидеть на месте, Мартиника поднялась и начала изучать стены. В этой комнате они были увешаны пейзажами, но картины снова не смогли удержать ее интерес. Она становилась просто одержима Джастином. И не только потому, что его прикосновение воспламеняло ее, хотя это определенно было так. Нет, было в этом мужчине нечто большее, что-то скрытое и почти непостижимое за легкой насмешливостью в его глазах с тяжелыми веками.
Внезапно девушка почувствовала тепло поблизости от своего локтя. Мартиника обернулась и увидела рядом с собой Кристину Эмброуз. На мгновение к ней вернулось прежнее унижение, но она расправила плечи и отогнала его прочь.
— Bonsoir[16], миссис Эмброуз.
— Мои поздравления, мисс Невилл, — прошептала та. — Вам на самом деле удалось заполучить одного из самых богатых холостяков Линкольншира. Признаюсь, я не верила, что он с такой готовностью наденет на себя брачные узы. — Ее глаза потемнели от чего-то похожего на ненависть.
— Merci, madame, — чопорно ответила Мартиника. — Я уверена, что все это закончится наилучшим образом.
Миссис Эмброуз сверкнула натянутой улыбкой.
— Да, что ж, едва ли вы первая, кто надеется на это.
— Pardon? Первая, кто надеется на что?
— Первая женщина, которая надеется, что соблазнение ее Сент-Врейном закончится наилучшим образом, — прошептала она.
— В самом деле? — холодно отозвалась Мартиника. — Но, в конце концов, он же мужчина. А мужчины всегда играют в азартные игры. Думаю, что каждому следует попытать счастья.
Глаза миссис Эмброуз опасно заблестели.
— Как это по-французски — рассуждать подобным образом, — промурлыкала она. — Не думаю, что последняя юная леди, которую он соблазнил, осталась с такими же оптимистическими чувствами после их романа.
— Он оставил целый шлейф их, насколько я понимаю? — Мартиника заставила себя улыбнуться. — Что ж, если страсть ослабеет, то, по крайней мере, я всегда смогу утешиться его огромным состоянием.
Миссис Эмброуз с презрением скривила губы.