Я делаю шаркающий шаг вперед. Боль пронзает мое тело, и я сгибаюсь пополам, что причиняет только еще большую боль. Все болит. Всё. Я начинаю беспокоиться, что, возможно, не смогу перелезть через стену.
Рух сделал это, — напоминаю я себе. — Он там с твоим ребенком, ждет тебя. У тебя нет выбора.
А я тут торчу, поэтому я делаю еще один шаг вперед. Потом еще один. Я добираюсь до стены и кладу на нее руки, нащупывая вокруг опору. Там немного, но мне удается просунуть пальцы в щель и подтянуться. Совсем чуть-чуть. Следующая опора находится еще выше, поэтому я подтягиваюсь вперед, чтобы дотянуться до нее.
Все мое тело протестует. У меня кружится голова. И мир погружается во тьму.
Глава 2
ДЖОРДЖИ
Я беспокоюсь о Вэктале.
Трудно быть вождем. И обычно мой партнер относится ко всему спокойно, с честным взглядом, независимо от его личных чувств. Изгнать Хассена? Это тяготило его, потому что он понимал мотивы Хассена. Он понимал, какое душераздирающее одиночество — это желание найти себе пару. А Хассен был его другом. Но нужно было подавать пример всему племени. Я знаю, что это не давало ему спать много ночей, беспокоясь, не губит ли он своего друга. Было ли наказание справедливым. Быть вождем означает, что он несет ответственность за всех. Что во время кризиса они надеются, что он все исправит.
Но я не думаю, что это можно исправить.
Я смотрю на свою пару, который занят тем, что укладывает то немногое, что у нас есть, на самодельные сани. Другие стоят вокруг ранним утром, пытаясь не обращать внимания на холод или пепел, который падает как снег. Рядом плачет Аналай, несмотря на то, что Ариана успокаивает его.
— Прикрой нос, малышка, — говорю я Тали, когда она снова стягивает с лица кожаную маску. Я осторожно опускаю ее на место, позволяя ей свисать с ее носа, чтобы она могла дышать, но была защищена от пепла. Я показываю на свою собственную маску. — Видишь? Как мамочка.
— Да-да, — говорит она мне.
— Не то что да-да, — говорю я. Вэктал не носит маску, хотя я неоднократно предлагала ему ее сделать. Мне не нравится мысль о том, что мы будем поглощать весь этот пепел. Я также не знаю, поможет ли нам заткнуть нос и рот куском кожи, но у нас нет других вариантов. Тали игнорирует мою просьбу и снова стягивает маску, и я надеваю ее обратно. Снова. Это игра, в которую мы играли все утро. Я пытаюсь не расстраиваться из-за нее, потому что она еще ребенок. Но мое терпение на пределе, и я волнуюсь так же, как и все остальные.
Мы бездомные. Я оглядываюсь на развалины того, что раньше было пещерой. Она полностью разрушена. Пещера, в которой все жили. Пещера, в которой родилась моя дочь. Пещера, в которую Вэктал привел меня, потому что это означало безопасность, семью и дом. Теперь это ничего не значит. И шок, который я испытываю, не идет ни в какое сравнение с тем шоком, который, должно быть, испытывают все ша-кхаи.
Рядом со мной Клэр внезапно разражается громкими слезами.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, поглаживая Тали по спинке. Она все еще в том возрасте, когда, если она видит, что кто-то плачет, она тоже начинает плакать.
— Я не х-хочу показаться грубой, Джорджи, но это г-г-глупый вопрос, — всхлипывает Клэр, вытирая лицо. Она размазывает пепел по щекам, оставляя темные полосы. — Я бездомная, у меня гормональный фон, и я беременна. Конечно, я не в порядке. Где мы будем жить?
Бедняжка Клэр. Ее живот, кажется, растет с каждым днем, и по мере того, как это происходит, ее беспокойство усиливается. Я не виню ее — время выбрано неподходящее. Но я могу быть обнадеживающей.
— Прямо сейчас в Южные пещеры отправляется гонец, — говорю я ей твердым голосом. — Мы можем перезимовать там. Это будет непросто, но мы справимся. А весной — извини, в более легкое время года — мы сможем поискать дом получше или отремонтировать тот, что у нас есть. — Я подхожу ближе и похлопываю ее по плечу. — Все будет хорошо, я обещаю.
Конечно, это ложь — я не знаю, будет ли все хорошо, но так должно быть. У нас нет других вариантов.
— О, конечно, — говорит Клэр, шмыгая носом. — Боже, я в таком беспорядке. Я и не представляла, какой сумасшедшей стану, когда забеременею.
— У всех нас были такие моменты, — говорю я ей. Я думаю о ребенке в моем собственном животе, но пока это секрет. Недавно мы с Вэкталом снова резонировали, и я знаю, что забеременела. Второй резонанс немного странный. Ты все еще находишь отклик у своей половинки после первой начальной «песни», но когда ты находишь отклик во второй раз, это ощущается по-другому. Сама песня звучит по-другому, хотя ты так же возбужден. Я думаю, именно по этой причине нам до сих пор удавалось держать это в секрете. Никто не знает, кроме нас.