Натан с трудом сохранял спокойствие — так бы и порвал этого доктора на куски!
— Вы можете пойти со мной, — предложил Гудрич, поворачиваясь на каблуках.
— Что-что?..
— Пойдемте, будете присутствовать на операции. Это очень поучительно.
Чувствуя, что спорить бесполезно, Натан пошел следом. Доктор скрупулезно выполнил правила стерилизации: вымыл руки и натер их до локтей антибактериальным гелем, надел маску, закрывающую нос и рот.
— Что у нас в программе? — Он старался выглядеть бесстрастным. — Вскрытие грудной клетки и удаление части пищевода. — Гудрич толкнул створку двери.
Натан даже не пытался подыскать остроумное словечко, а просто вошел с доктором в операционную; медсестра и ассистент хирурга уже находились там.
Оказавшись в закрытом помещении, без окон, с резким светом, адвокат ясно понял: то, что он увидит здесь, вряд ли способно вызвать положительные эмоции.
Как и большинство людей, он ненавидел все эти отвратительные медицинские запахи. Они неизменно вызывали неприятные воспоминания. Натан устроился в дальнем углу и больше не открывал рта.
— Злокачественная опухоль, — пояснил Гудрич коллеге. — Пациенту пятьдесят лет, заядлый курильщик, диагноз поставлен поздно. Поражена слизистая, метастазы в печени.
Гудричу подали поднос с хирургическими инструментами; он взял скальпель и дал сигнал начинать.
Натан следил за этапами операции по небольшому монитору, прикрепленному над головой пациента. Разрез треугольной связки… Освобождение пищеводной щели… Вскоре на экране он видел только сплошную массу кровянистых сгустков. И как только хирурги там что-то различают? Натан никогда не был ипохондриком, но поймал себя на том, что в этот миг думает о собственной ноющей боли в груди. На Гудрича он смотрел с неподдельным ужасом, а тот работал живо, увлеченно, целиком поглощенный своей задачей. «Нет, он вовсе не сумасшедший, а опытный врач. Человек, который встает каждое утро, чтобы спасать людям жизнь. И что ему от меня нужно?..»
Ассистент попытался было заговорить с Гудричем о какой-то там бейсбольной лиге, но Гаррет взглянул на него — и тот вмиг умолк. Натан снова отвел глаза от экрана. Операция шла своим ходом: желудочная трубка, грудной и брюшной дренаж… Адвокат чувствовал себя совершенно лишним. Его столь значительные бумаги, дела, наиважнейшие встречи, миллион долларов на банковском счету в этом месте казались мелкими и ничтожными, даже пошлыми.
Операция подходила к концу, когда у пациента вдруг ускорился сердечный ритм.
— Черт! — закричал ассистент. — У него тахикардия!
— Это бывает, — спокойно ответил Гудрич, — плохо переносит вытеснение сердца. — И попросил сестру сделать укол.
Внезапно Натан почувствовал, как к горлу подступила горечь. Выбежав из операционной, мужчина бросился в туалет — его долго рвало, хоть он и не ел ничего уже сутки.
Доктор появился через десять минут.
— Он будет жить? — вытирая лоб, с тревогой спросил Натан.
— Дольше, чем если бы мы ничего не предприняли. Во всяком случае сможет нормально питаться и переваривать пишу — хотя бы какое-то время.
— Операция прошла нормально, — сообщил Гудрич жене пациента. — Конечно, могут возникнуть послеоперационные осложнения, но думаю, все обойдется.
— Спасибо, доктор, вы спасли его!
— Мы сделали все возможное.
— Я вам так благодарна! — Женщина пожала руку и Натану, приняв его за ассистента хирурга.
Под сильным впечатлением от операции, он не стал ее разубеждать.
В кафетерии больницы, на втором этаже, над автостоянкой, Гудрич и Натан сели друг напротив друга и заказали кофе; маленькая корзинка с выпечкой стояла на столе.
— Хотите пончики? Они немного жирноваты, но…
Натан покачал головой:
— У меня во рту до сих пор вкус горечи, если вам интересно.
Едва заметная улыбка скользнула по лицу доктора.
— Хорошо, слушаю вас.
— Нет-нет, Гаррет, это я вас слушаю. Зачем вы пришли ко мне и как вы узнали, что Кевин собирается пустить себе пулю в голову?
Гудрич пододвинул чашку с кофе, щедро добавил туда молока и сахара и поднял брови.
— Не уверен, что вы готовы, Натан.
— Готов к чему?
— Услышать то, что я вам скажу.
— О, я готов ко всему! Только не тяните резину!
Гудрич парировал:
— А вы сделайте одолжение, прекратите смотреть на часы каждые две минуты.
— Хорошо, — вздохнул Натан, ослабил галстук и снял пиджак.
Гаррет откусил пончик и запил кофе.