Въ синь горнюю рвалась.
Какъ подъ упорствомъ устъ
Сонъ — слушала — траву...
(Здѣсь, на землѣ искусствъ,
Словесницей слыву!)
И какъ меня томилъ
Лжи — ломовой оброкъ,
Какъ изъ послѣднихъ жилъ
Въ дерева первый вздрогъ...
_______
Дерева — первый — вздрогъ,
Голубя — первый — воркъ.
(Это не твой ли вздрогъ,
Гордость, не твой ли воркъ,
Вѣрность?)
— Остановись,
Свѣтопись зоркихъ стрѣлъ!
Въ тайнописи любви
Небо — какой пробѣлъ!
Если бы — не — разсвѣтъ:
Дребезгъ, и свистъ, и листъ,
Если бы не суетъ
Сихъ суета — сбылись
Жизни бъ...
Не лучъ, а бичъ —
Въ жимолость нѣжныхъ тѣлъ.
Въ опромети добычъ
Небо — какой предѣлъ!
День. Ломовыхъ дорогъ
Ковъ. — Началась. — Пошла.
Дикій и тихій вздрогъ
Вспомнившаго плеча.
Прячетъ...
Какъ изъ ведра —
Утро. Малярный мѣлъ.
Въ лѣтописи ребра
Небо — какой пробѣлъ!
22го — 23го іюня 1922 г.
7
По загарамъ — топоръ и плугъ.
Хватитъ — смуглому праху дань!
Для ремесленническихъ рукъ
Дорога трудовая рань.
Здравствуй — въ ветхозавѣтныхъ тьмахъ —
Вѣчной мужественности взмахъ!
Мхомъ и медомъ дымящій плодъ —
Прочь, послѣдняго часа тварь!
Въ мѣховыхъ ворохахъ дремотъ
Сарру-заповѣдь и Агарь-
Сердце — бросивъ...
— ликуй въ утрахъ,
Вѣчной мужественности взмахъ!
24го іюня 1922 г.
Здравствуй! Не стрѣла, не камень:
Я! — Живѣйшая изъ женъ:
Жизнь. Обѣими руками
Въ твой невыспавшійся сонъ.
Дай! (На языкѣ двуостромъ:
Нá! — Двуострота змѣи!)
Всю меня въ простоволосой
Радости моей прими!
Льни! — Сегодня день на шхунѣ,
— Льни! — на лыжахъ! — Льни! — льняной!
Я сегодня въ новой шкурѣ:
Вызолоченной, седьмой!
— Мой! — и о какихъ наградахъ
Рай — когда въ рукахъ, у рта:
Жизнь: распахнутая радость
Поздороваться съ утра!
25го іюня 1922 г.
Нѣкоторымъ — не законъ.
Въ часъ, когда условный сонъ
Праведенъ, почти что святъ,
Нѣкоторые не спятъ:
Всматриваются — и въ скры-
тнѣйшем лепесткѣ: не ты!
8
Нѣкоторымъ — не уставъ:
Въ часъ, когда на всѣхъ устахъ
Засуха послѣднихъ смутъ —
Нѣкоторые не пьютъ:
Впытываются — и сти-
снутымъ кулакомъ — въ пески!
Нѣкоторымъ, безъ кривизнъ —
Дорого дается жизнь.
25го іюня 1922 г.
Дабы ты меня не видѣлъ —
Въ жизнь — пронзительной, незримой
Изгородью окружусь.
Жимолостью опояшусь,
Изморозью опушусь.
Дабы ты меня не слушалъ
Въ ночь — въ премудрости старушьей:
Скрытничествѣ — укрѣплюсь.
Шорохами опояшусь,
Шелестами опушусь.
Дабы ты во мнѣ не слишкомъ
Цвѣлъ — по зарослямъ: по книжкамъ
Заживо запропащу:
Вымыслами опояшу,
Мнимостями опушу.
25го іюня 1922 г.
БАЛКОНЪ
Ахъ, съ откровеннаго отвѣса —
Внизъ — чтобы въ прахъ и въ смоль!
Земной любови недовѣсокъ
Слезой солить — доколь?
Балконъ. Сквозь соляные ливни
Смоль поцѣлуевъ злыхъ.
И ненависти неизбывной
Вздохъ: выдышаться въ стихъ!
Стиснутое въ рукѣ комочкомъ —
Чтó: сердце или рвань
Батистовая? Симъ примочкамъ
Есть имя: — Iордань.
Да, ибо этотъ бой съ любовью
Дикъ и жестокосердъ.
Дабы съ гранитнаго надбровья
Взмывъ — выдышаться въ смерть!
30го іюня 1922 г.
Ночного гостя не застанешь...
Спи и проспи навѣкъ
Въ испытаннѣйшемъ изъ пристанищъ
Сей невозможный свѣтъ.
Но если — не сочти, что дразнитъ
Слухъ! — любящая — чуть
Отклонится, но если нáвзрыдъ
Ночь и киѳарой — грудь...
То мой любовникъ лавролобый
Поворотилъ коней
Съ ристалища. То ревность Бога
Къ любимицѣ своей.
2го іюля 1922 г.
Неподражаемо лжетъ жизнь:
Сверхъ ожиданія, сверхъ лжи...
Но по дрожанію всѣхъ жилъ
Можешь узнать: жизнь!
Словно во ржи лежишь: звонъ, синь...
(Что жъ, что во лжи лежишь!) — жаръ, валъ...
Бормотъ — сквозь жимолость — ста жилъ...
Радуйся же! — Звалъ!
И не кори меня, другъ, столь
Заворожимы у насъ, тѣлъ,
Души — что вотъ уже: лбомъ въ сонъ.
Ибо — зачѣмъ пѣлъ?
Въ бѣлую книгу твоихъ тишизнъ,
Въ дикую глину твоихъ «да» —
Тихо склоняю обломъ лба:
Ибо ладонь — жизнь.
8го іюля 1922 г.
10
Думалось: будутъ легки
Дни — и безтрепетна смежность
Рукъ. — Взмахомъ руки,
Другъ, остановимте нѣжность.
Не — поздно еще!
Въ раз — свѣтныя щели
(Не поздно!) — еще
Нам птицы не пѣли.
Будь на — сторожѣ!
Послѣдняя ставка!
Нѣтъ, поздно уже
Другъ, если до завтра!
Земля да легка!
Другъ, въ самую сердь!