Пляши, въ потъ себя вогнавъ!
Оттого и ликомъ блѣдны,
Что вся кровь у насъ въ ногахъ.
Ногой пишемъ,
Ногой пашемъ.
Кто повыше —
Тому пляшемъ.
О пяти корявыхъ пальцахъ —
Какъ и барская нога!
Изъ прихожей — черезъ зальце —
Вотъ и вся вамъ недолга!
Знай, откалывай
До колá въ груди!
... Шестипалаго
Полотера жди.
Намъ балы давать не вновѣ!
Двери — всѣ ли на ключѣ?
А кумачъ затѣмъ — что крови
Не видать на кумачѣ!
Нашей ли, вашей ли —
Ляжь да не спрашивай.
Какъ господско дѣло грязью
Слѣдить, лоску не жалѣть —
Полотерско дѣло — мазью
Тѣ слѣдочки затереть.
А ужъ мазь хороша!
— Занялась пороша! —
Полодёры-полодралы,
Полотёры-пролеталы,
Разлетъ-штаны,
Паны-шаркуны,
Изъ перинки прасоловой
Не клоповъ вытрясываемъ,
По паркетамъ взгаркивая —
Мы господъ вышаркиваемъ!
Страсть-дѣла,
Жаръ-дѣла,
Красная гвардія!
_______
Поспѣшайте, сержанты рѣзвые!
Полотеры купца зарѣзали.
Получайте, чего не грезили:
Полотеры купца заѣздили.
18го декабря 1924 г.
Емче органа и звонче бубна
Молвь — и одна для всѣхъ:
Охъ, когда трудно, и ахъ, когда чудно,
А не дается — эхъ!
Ахъ съ Эмпиреевъ и охъ вдоль пахотъ,
И повинись, поэтъ,
Что ничего кромѣ этихъ аховъ,
Оховъ, у Музы нѣтъ.
Наинасыщеннѣйшая риѳма
Нѣдръ, наинизшій тонъ.
Такъ, передъ вспыхнувшей Суламифью —
Ахнувшій Соломонъ.
Ахъ: разрывающееся сердце,
Слогъ, на которомъ мрутъ.
Ахъ, это занавѣсъ — вдругъ — разверстый.
Охъ: ломовой хомутъ.
Словоискатель, словесный хахаль,
Словъ неприкрытый кранъ,
Эхъ, слуханулъ бы разокъ — какъ ахалъ
Въ ночь половецкій станъ!
95
И пригибался, и звѣремъ прядалъ...
Въ мх, въ звуковомъ мѣху:
Ахъ — да вѣдь это жъ цыганскій таборъ
— Весь! — и съ луной вверху!
Се жеребецъ, на аршинъ ощерясь,
Ржетъ, предвкушая бѣгъ.
Се, напоровшись на конскій черепъ,
Пѣснь заказалъ Олегъ —
Пушкину. И — раскалясь въ полетѣ —
Въ прабогатырскихъ тьмахъ —
Неодолимые возгласы плоти:
Охъ! — эхъ! — ахъ!
23го декабря 1924 г.
ЖИЗНИ
1.
Не возьмешь моего румянца —
Сильнаго — какъ разливы рѣкъ!
Ты охотникъ, но я не дамся,
Ты погоня, но я есмь бѣгъ.
Не возьмешь мою душу живу!
Тáкъ, на полномъ скаку погонь —
Пригибающійся — и жилу
Перекусывающій конь
Аравійскій.
25го декабря 1924 г.
2.
Не возьмешь мою душу живу,
Не дающуюся какъ пухъ.
Жизнь, ты часто риѳмуешь съ: лживо, —
Безошибоченъ пѣвчій слухъ!
Не задумана старожиломъ!
Отпусти къ берегамъ чужимъ!
Жизнь, ты явно риѳмуешь съ жиромъ:
Жизнь: держи его! жизнь: нажимъ.
Жестоки у ножныхъ костяшекъ
Кольца, въ кость проникаетъ ржа!
6
Жизнь: ножи, на которыхъ пляшетъ
Любящая.
— Заждалась ножа!
28го декабря 1924 г.
1925
КРЕСТИНЫ
Воды не перетеплилъ
Въ чану, зазнобилъ — какъ надобно —
Тотъ попъ, что меня крестилъ.
Въ ковшѣ плоскодонномъ свадебномъ
Вина не пересластилъ —
Душа да не шутитъ брашнами!
Тотъ попъ, что меня крестилъ
На трудное дѣло брачное:
Тотъ попъ, что меня вѣнчалъ.
(Ожжясь, поняла танцовщица,
Что сокъ твоего, Анчаръ,
Плода въ плоскодонномъ ковшикѣ
Вкусила...)
— на вѣчный пылъ
Въ пещи смоляной поэтовой
Крестилъ — кто меня крестилъ
Водою неподогретою
Рѣчною, — на свыше силъ
Дѣла, не вершимы женами —
Крестилъ — кто меня крестилъ
Бѣдою неподслащенною:
Безпримѣснымъ тѣмъ виномъ.
Когда поперхнусь — напомните!
Какимъ опалюсь огнемъ?
Всѣ страсти водою комнатной
Мнѣ кажутся. Трижды правъ
Тотъ попъ, что меня обкарнывалъ.
Какихъ убоюсь отравъ?
Всѣ яды — водой отварною
Мнѣ чудятся. Чтó мнѣ рокъ
Съ его родовыми страхами —
7
Разъ собственныя, вдоль щекъ,
Мнѣ слезы — водою сахарной!
А ты, что меня крестилъ
Водой изступленной Савловой
(Такъ Савлъ, занеся костыль,
Забывчивыхъ останавливалъ) —
Молись, чтобъ тебя простилъ —
Богъ.
1го января 1925 г.
Живъ, а не умеръ
Демонъ во мнѣ!
Въ тѣлѣ какъ въ трюмѣ,
Въ себѣ какъ въ тюрьмѣ.
Міръ — это стѣны.
Выходъ — топоръ.
(«Миръ — это сцена»,
Лепечетъ актеръ).
И не слукавилъ,
Шутъ колченогій.
Въ тѣлѣ — какъ въ славѣ.
Въ тѣлѣ — какъ въ тогѣ.
Многія лѣта!
Живъ — дорожи!
(Только поэты
Въ кости — какъ во лжи!)
Нѣтъ, не гулять намъ,
Пѣвчая братья,
Въ тѣлѣ какъ въ ватномъ
Отчемъ халатѣ.