Сегодня труды опального еще вчера советолога уже появились на прилавках книжных магазинов.
Но вокруг имени А. Авторханова по-прежнему кипят страсти. Приведу письмо, напечатанное в журнале «Новое время» А. Сухомлиным, художником-оформителем из Херсона. «…Абдурахмана Авторханова предполагают реабилитировать, вернуть ему гражданство СССР. В 1942 году Авторханов перешел на сторону гитлеровцев, возглавив редакцию профашистской газетенки «Газават». Кроме этого Авторханов участвовал в вербовке предателей для спецкоманд, сражавшихся против партизан. Я читал почти все работы Авторханова, публикуемые ныне в журналах, кое-что — в «самиздатской литературе». Да. Авторханов — грамотный, эрудированный противник коммунистической идеологии. Да, его довольно хорошо знают на Западе. Но почему-то никто не вспоминает о его службе в рядах гитлеровской разведки. Или, может, некоторые считают, что фашизм Гитлера «гуманнее» культа личности Сталина?! На мой взгляд, сравнивая Авторханова с Солженицыным, допускается вопиющая бестактность. В годы войны Александр Исаевич сражался против фашистских оккупантов, был отважным офицером — о чем убедительно говорят его награды. Солженицын чист перед народом. А Авторханов?..»
Такое вот письмо. Но знают ли читатели об ответе-опровержении Авторханова на него? Думается мне, коль мы очищаемся от навалов прошлого, кроваво продираясь сквозь больную нашу историю, возвращаем имена, события в их первозданном виде, исповедуемся, мы не имеем уже права безапелляционно судить, рубить с плеча, перечеркивать. Важно другое: мы должны знать правду обо всем и обо всех. В том числе и о прошлой судьбе Авторханова. А чтобы узнать, нужно издать все его книги, в том числе и книгу «Мемуаров».
Перефразируя название одной из книг писателя, задался вопросом: «В чем сила и в чем бессилие Абдурахмана Авторханова?» Сила в том, что книги его имели и имеют огромное «убойное» значение в разоблачении сталинско-брежневской системы. Бессилие в том, что его жизнь и деяния уже принадлежат истории, и он не может что-либо исправить, изменить. За ней последнее слово. Она не ошибется.
Я знал о том, что Авторханов не дает интервью советским журналистам, и даже не пытался связаться с ним. Но, будучи в Мюнхене, позвонил ему (в этом городе он проживает уже много лет). Трубку взяла его жена Людмила Петровна. Разговор с ней меня разочаровал: «Абдурахман болен, он не подходит к телефон) и никого не принимает». Мои доводы не возымели успеха.
Но я не успокоился и в другой свой приезд в столицу Баварии снова позвонил. Настроение мюнхенского «отшельника» не изменилось: отказ во встрече. Правда, прощаясь, Людмила Петровна сказала: «А вы составьте ваши вопросы и пришлите».
В те дни я гостил у писателя Эдуарда Кузнецова. Воодушевленный забрезжившей надеждой, оседлал его компьютер и быстро составил тридцать восемь вопросов, по-моему, охватывавших принципиальные моменты в жизни А. Авторханова и его творческой работе. Привожу некоторые из этих вопросов:
Вы прожили долгую жизнь. Что в ней было главным: служение истине, родине, свободе или самому себе?
Вы написали книги, сделавшие вам имя, создавшие славу. Думали ли вы, что ваш публицистический талант и знания будут отданы изучению одного из самых страшных режимов на земле, что героем ваших сочинений будет Сталин?
Когда вы прозрели, увидели, что в стране произвол, что страной правит тиран?
Что вы думаете о роли личности в истории? А что сегодня движет историей, обществом: герой, ничтожность, толпа или народ?
При каких обстоятельствах вы эмигрировали на Запад? Кем вы считаете себя: диссидентом, политическим борцом, свободным человеком?