Децкий прошел на кухню, открыл холодильник, глянул по полкам и вдруг заметил под морозильной камерой бутылку посольской водки. Прозрачна была водка и сияла, как бриллиант. Он коснулся бутылки - ладонь ощутила ледяной холод промерзшего стекла. "Выпью!" - внезапно решил Децкий, и сложилось вслед убедительнейшее обоснование: "Выпью и лягу спать!" Отчего зажглось пить водку, почему не возникло в душе разумное сомнение, стоит ли, какой-такой праздник, какая нужда, есть ли повод, - отчего нашел странный такой стих, Децкий, обдумывая назавтра череду совершенных глупостей, объяснить не мог. Приступ сумасшествия случился, не иначе. Вот уж где, действительно, дернул черт. Нашептал выпить, и выпилось мягко, как нарзан, - полстакана. Децкий закурил, снял вкус водки табачным дымом и вернулся в гостиную.
Жена уже не мурлыкала, вообще, ни звука, ни движения не слышалось в спальне. Эта, лишенная признаков жизни, тишина вызвала в Децком любопытство. Он заглянул: Ванда стояла возле шкафа и зачарованно рассматривала сберкнижку. Ничего особенного, или запретного, или дурного в таком интересе не было, но Децкого вдруг пронизала грубая неприязнь к жене, к груде импортного тряпья, разложенного на кроватях, к сизой, мертвенного цвета сберкнижке. Даже наряд жены - бикини и котурны на толстой подошве, придававшие ей вид американской сексбомбы, - вызвал раздражение.
- Юра! - мрачно сказала жена. - Зачем ты взял двенадцать тысяч?
- Что? - не понял Децкий.
Ванда повторила.
- Ты что, сдурела? - искренне поразился Децкий.
- Что ж я, слепая? - вспыхнула Ванда. - Или идиотка неграмотная, читать не умею? На, глянь, если ты такой умный.
Децкий глянул - и онемел. Действительно, последняя запись фиолетовыми чернилами свидетельствовала, что из общей суммы в шестнадцать тысяч триста рублей двенадцать тысяч были сняты и что случилось это 24 числа прошлого месяца, четыре недели назад.
Децкий долго и тупо разглядывал размашистую запись.
- Ну что, кто сдурел? - язвительно спросила Ванда.
- Да погоди ты, - отмахнулся Децкий.
- Может, ты подарил кому-нибудь? - не унималась Ванда. - Скромный такой презент...
Намек, что он мог подарить двенадцать тысяч какой-нибудь любовнице, и особенно злобный тон намека взбесили Децкого. Было что ответить, уже вертелись на языке достойные слова, но тут пришло к Децкому истинное решение; он спешно оделся в серый свой костюм, схватил шляпу, сберкнижку, паспорт и побежал к дверям.
- Куда? - крикнула Ванда.
- Грамотная! - съязвил Децкий. - Читать умеешь. Число видела? Двадцать четвертое, мы весь день сидели на даче.
В сберкассу он буквально ворвался, потому что закрывали и на входе какая-то работница не желала впускать. Протянув контролерше сберкнижку, он выпалил, едва сдерживая злость:
- Девушка, мне интересно, кто снял с моего вклада деньги?
- Что? - опешила контролер.
- То самое, - сказал Децкий. - Кто снял деньги?
- Это ваша книжка? - спросила контролер с недоверием.
Децкий без слов подал ей паспорт.
Заглянув в паспорт и сберкнижку, контролер достала из ящика счет и сообщила:
- Правильно, двадцать четвертого июня вы сняли двенадцать тысяч.
- Я? - вскричал Децкий.
- А кто?
- Я и спрашиваю - кто?
- Людмила Васильевна! - позвала контролер.
На этот зов пришла заведующая, и Децкому пришлось рассказывать свои претензии, что истощило его нервы вконец.
- Децкий? - переспросила заведующая. - Так ведь вы сами накануне просили приготовить сумму.
- Кого просил? - прищурился Децкий.
- Меня.
- Вы с ума сошли, - сказал Децкий. - Я впервые вас вижу.
- Это вы сошли с ума, - ответила заведующая. - По телефону звонили.
- Ах, по телефону, - насмешливо кивнул Децкий.
- Да, по телефону, впрочем, что спорить. Поднимем ордера, - решила заведующая, и скоро Децкому был показан ордер и было спрошено с нескрываемой злостью:
- Это - ваша подпись?
- Нет! - отверг Децкий.
- Как же нет! - возразила заведующая. - Вот, пожалуйста: и тут, и тут одной рукой. Сравните сами.
Децкий бычьим взглядом уставился на контролершу:
- Вы что, не помните, кому деньги отдаете, двенадцать тысяч?
- Я вас не оформляла, - отказалась та.
- А кто?
- Вера Ивановна.
- Так позовите ее.
- Она в отпуске, - сказала заведующая.
- На Кавказе она, - пояснила вышедшая из своей кабинки кассирша. - В Гаграх.
Слово "Кавказ", "Гагры" все объяснили Децкому. Мгновенно сложилось в голове: море, двенадцать тысяч, озеро Рица, пещеры в Новом Афоне, шашлыки, "Цинандали" - проматывались его денежки, шли в карман абхазцев.
- А я вас помню, - сказала ему кассирша. - Вот и шляпка эта же самая на вас. И бородка ваша приметная. И костюмчик тот же. Утречком вы и пришли, стали в очередь, а выплатила я вам около десяти часов...
От столь явной наглости Децкий на некую минуту задохнулся.
- А сегодня вы выпивали, - ласково продолжала кассирша. - Вот вам и не помнится...
Тут и заведующая уразумела причину скандала, и в глазах ее зажглась ярость.
- Знаете, гражданин, - сказала она. - Вам лучше в милицию обратиться. И - прощайте. Нам сигнализацию надо включать.
Децкий, разумеется, заявил, что именно так и поступит, что он этого так не оставит, найдет управу, не спустит, привлечет и тому подобное, и вышел на улицу в крайнем остервенении.
Всякое он видел, но о таких наглых бабах и слышать не доводилось. На большой дороге меньше грабят, думал Децкий, чем эти дамочки. Они украли, и сомневаться нельзя. Шляпка ваша, костюмчик, борода... Не на того напали, любезные, думал Децкий. Понятно, как сработано: кого-то нашли - мужа, брата, сожителя, подпись известна, ордер подделали, в квартиру влезли отмычкой - и на озеро Рица. Вон как дружно вопили, у всех рыло в пуху, верно, и другим вклады подсокращают. Разделили на четверых - по три тысячи, и корчат невинность. Децкому даже пожалелось, что побежал наперво в кассу, а надо было сразу в милицию. Можно было и сейчас зайти в милицию, но толку-то что - пока приедут, уже замок будет на дверях. Еще Децкий не знал - куда зайти, к кому, не звонить же в 02, те - с экстренной помощью, а тут месяц прошел. Ну, ничего, мстительно думал Децкий, утром встретимся, будет вам и шляпка, и костюмчик, и запах водочки.
Придя домой, он сел на кухне, взял лист бумаги и записал строка под строкой:
деньги сняты 24
24 я был на даче
подпись подделана правильно
постороннему бы не дали
дали постороннему
они!!!
Вдруг поразила мысль: а что еще украли? Подхватился смотреть шкатулки и ящички - все было на месте. Потом полез в чемодан и не нашел облигаций. Тут последние сомнения затихли: они, сберкассовские; облигации - это их специальность, меняют, продают, им с руки.