Это письмо — единственный документ, автор которого говорит от себя лично, а не через вторых и третьих лиц. Появление этого документа только еще раз подтвердило, что версия об интимных отношениях поэта со свояченицей — явная клевета. Первой из современных нам исследователей, кто так характеризовал его, была Анна Ахматова. «От всего этого за версту пахнет клеветой, — говорит она. — Если Пушкин и Александрина в связи и живут в одном доме, зачем им демонстрировать свои преступные отношения? Как можно кокетничать с человеком, который от ярости скрежещет зубами и т. д. и т. д.?»
Этот вывод совершенно справедлив.
Но письмо Карамзиной носит и явно тенденциозный характер, мимо чего пройти никак нельзя. Софья Николаевна говорит, что «Пушкины и Геккерны продолжают разыгрывать свою комедию», но осуждает только одних Пушкиных: Пушкин скрежещет зубами и принимает выражение тигра, Александрина кокетничает с Пушкиным, который серьезно в нее влюблен. Натали кокетничает с Дантесом. В чем заключается кокетство? В том, что она опускает глаза под «жарким и долгим» взглядом Дантеса (который Карамзина должна была бы назвать наглым, но она этого не делает). Но мало того, это вполне естественное смущение квалифицируется Карамзиной как нечто большее, чем обыкновенная безнравственность (обратим внимание — обыкновенная, очевидно, допустима!). И ни одного слова осуждения в адрес Дантеса! И «дядюшка Вяземский... закрывает свое лицо и отвращает его от дома Пушкиных», Пушкиных, но не Геккернов...
Эта явная тенденциозность в письме С. Карамзиной доказывает, что она была на стороне Дантеса и Геккерна, под их влиянием, и что клеветнические слухи о связи Пушкина со свояченицей шли и из этого источника. Ярким доказательством того, что эта сплетня исходила от Дантеса, является рассказ кн. Трубецкого.
В 1887 году была издана брошюрка В. А. Бильбасова под названием «Рассказ об отношениях Пушкина к Дантесу. Записан со слов князя А. В. Трубецкого». Бильбасов в предисловии пишет:
«Князь Трубецкой не был «приятельски» знаком с Пушкиным, но хорошо знал его по частым встречам в высшем петербургском обществеи еще более по своим близким отношениям к Дантесу. В 1836 году летом, когда кавалергардский полк стоял в крестьянских избах Новой деревни, князь Трубецкой жил в одной хате с Дантесом, который сообщал ему о своих любовных похождениях, вернее о своих победах над женскими сердцами. Это обстоятельство и дало возможность кн. Трубецкому узнать об истинных, быть может, причинах роковой дуэли 27 января 1837 года».
Что же Дантес рассказал Трубецкому, а Трубецкой Бильбасову?
«Не так давно в Одессе умерла Полетика (Полетыка), с которой я часто вспоминал этот эпизод, и он совершенно свеж в моей памяти... Александра очень некрасивая, но весьма умная девушка. Еще до брака Пушкина на Natalie Alexandrine знала наизусть все стихотворения своего будущего beau-frere (зятя), была влюблена в него заочно. Вскоре после брака Пушкин сошелся с Alexandrine и жил с нею. Факт этот не подлежит сомнению, Alexandrine сознавалась в этом г-же Полетике. Подумайте же, мог ли Пушкин при этих условиях ревновать свою жену к Дантесу... Посещая дом Пушкиных, Дантес встречался с Alexandrine. Влюбленный в Alexandrine, Пушкин опасался, чтобы блестящий кавалергард не увлек ее... Вот почему после брака Дантеса с Катериной Пушкин стал относиться к Дантесу даже дружески. Повторяю, однако, связь Пушкина с Александриною мало кому была известна... Вскоре после брака в октябре или ноябре Дантес с молодой женой задумали отправиться за границу к родным мужа... Оказалось, что с ними собирается ехать и Alexandrine. Вот что окончательно взорвало Пушкина и он решился во что бы то ни стало воспрепятствовать их отъезду... Пушкин все настойчивее искал случая поссориться с Дантесом, чтобы помешать отъезду Александрины. Случай скоро представился...» Далее Трубецкой заканчивает свой рассказ тем, что Пушкин, получив пасквиль, этим «воспользовался» и написал общеизвестное письмо Геккерну.
Трубецкой, блестящий кавалергард, был в самых дружеских отношениях с Дантесом. Недавними исследованиями установлено, что Трубецкой был любовником императрицы Александры Федоровны, следовательно, все подробности «побед» Дантеса — конечно, в его интерпретации — были известны двору. Рассказ Трубецкого полон лживых выдумок о «романе» Дантеса с Натальей Николаевной и Пушкина с Александриной. Все эти нелепости действительно соответствуют «тому, что мы знаем о жизни этого круга», как говорит Щеголев, то есть его способности принимать на веру и распространять глупейшие сплетни, не задумываясь о последствиях. А последствия, как мы видим, к сожалению, дошли до наших дней...
Теперь уже пушкиноведением установлены истинные причины гибели Пушкина: не жена и тем более не свояченица, не ревность привели его к барьеру. «Трагически, безвременно пресеклась жизнь Пушкина, — пишет Д. Д. Благой, — по форме дуэль, «поединок чести». Но по существу, как об этом наглядно свидетельствует вся преддуэльная история, жизнь поэта была пресечена бесстыдной и беспощадной политической расправой».
Несколько слов о Бильбасове. Что это за человек и почему он опубликовал рассказ Трубецкого? Бильбасов — историк, фактический редактор газеты «Голос», издававший ее совместно с Краевским — официальным редактором. В статье «Еще раз о виновниках пушкинской трагедии», опубликованной в 1973 году, профессор Л. Вишневский, исследуя связи иезуитов в России, считает агентами иезуитского ордена, стремившегося насадить в России католицизм и преследовать все передовое, прогрессивное, министра иностранных дел Нессельроде, Дантеса, Геккерна и Гагарина. Последний, как известно, еще современниками подозревался в составлении пасквиля, полученного Пушкиным 4 ноября 1836 года. По мнению Вишневского, «Бильбасов был одно время модным историком, тщательно скрывавшим под маской либерала свои тайные связи с иезуитами и правительственными кругами». Если это так, то не удивительно, что именно этот человек в дни, когда вся передовая Россия отмечала 50-летнюю годовщину со дня гибели Пушкина, выпустил свою клеветническую брошюрку.
Скажем здесь также, что в феврале 1901 года Бильбасов в журнале «Русская старина» снова опубликовал «рассказ» князя Трубецкого, но только в сокращенном виде, сильно изменив редакцию. Так, Трубецкой уже не говорит, что «вскоре после брака Пушкин сошелся с Александриной и жил с нею», а — «вскоре после брака Пушкин сам увлекся Александриной до безумия». Таким образом, уже не пишется, что Пушкин сошелся со своей свояченицей, Полетика же и вовсе не фигурирует.
На этот раз публикация вызвала резкие отклики в печати. Так, известный литературовед того времени, член-корреспондент Академии наук А. И. Кирпичников в апреле того же года и в этом же журнале писал: «Имеют ли какую нибудь степень вероятности «разоблачения» князя Трубецкого? По моему глубокому убеждению — ни малейшей».
После брошюрки Бильбасова П. И. Бартеневым были опубликованы в «Русском архиве» воспоминания о Пушкине, записанные со слов супругов Вяземских в 1860—1880-е годы. Щеголев приводит небольшую выдержку из этих записей, где есть такая фраза: «Хозяйством и детьми должна была заниматься вторая сестра, Александра Николаевна, после Фризенгоф, Пушкин подружился с нею...» Поставленное Бартеневым многоточие заинтересовало Щеголева: пропуск или желание умолчать о чем-то? Бартенев был еще жив, и Щеголев обратился к нему за разъяснением. «Бартенев ответил мне следующим сообщением, — говорит Щеголев, — «что он (Пушкин) был в связи с Александрой Николаевной, об этом положительно говорила мне княгиня Вера Федоровна».