— Что именно? — девушка подошла к камину, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Зачем спасла меня от Азкабана? Не появлялась месяцы…
— Я не могла, — оборвала его Сейвэнд. — Я даже не знала где ты.
— Да ладно?! — Драко сам не понял, как сорвался на крик. — С твоим-то феноменальным мозгом?!
— Да! — так же вспыхнула девушка. — Думаешь тебе было плохо?! Две недели я была в Святом Мунго, как в тюрьме!
— Бедненькая, сколько же всего ты претерпела?! Как я мог сравнить два месяца изоляции с этим?! — зло усмехнулся блондин, но она его проигнорировала.
— После этого, мне навязали этот особняк и приставили двух авроров, которые круглые сутки следили за мной! Знаешь, что было, когда я решила сбежать от них?! — карие глаза горели от гнева. — Они отправили меня в Азкабан на три дня! — слизеринец отшатнулся от нее, как от прокаженной. — Три дня ада, — Гермиона начала шипеть, как змея. — Первый день — ни еды, ни воды. Второй — тебе приносят кувшин, но в нем лишь лед. Ты греешь его собственным теплом, а потом просто не можешь пить, настолько она холодная! — у девушки на глазах выступили слезы, но она продолжала. — А на третий день — блаженство. Тебе дают свежеиспеченный горячий хлеб. Ты ешь его, но потом все тело пронизывает страшная боль. Твои органы кровоточат. Единственное о чем ты мечтаешь — смерть. Вот как Кингсли наказал меня за то, что я пыталась тебя найти, за то, что ослушалась его приказа! Просто попыталась! Поэтому я решила действовать иначе. Я ушла в высший свет — проклятый гадюшник, где каждый мечтал лично убить меня! Доволен?! Вот где был мой «феноменальный мозг» эти два месяца! Пытался придумать, как найти тебя и… хотя бы просто найти!
Драко молчал. Их разделяло несколько шагов, а казалось, будто целая вечность. Он пристально рассматривал ее своими холодными, ничего не выражающими серыми глазами, не говоря ни слова, будто проверял, выдержит ли она еще и эту пытку. Но Гермиона не двигалась с места. Смотрела на него в ответ, так же выжидающе и уверенно, не вздрагивая и не отводя взгляд. Слезы исчезли из ее глаз, оставив лишь боль и обиду. Наверное, это могло продолжаться бесконечно, но Малфой сделал шаг вперед и грубо дернул ее на себя, сжав тонкое запястье. Девушка стиснула зубы, но ничего не ответила, продолжая неотрывно смотреть на него. Казалось, столкнулись две несовместимости — огонь и лед, день и ночь. Они будто пытались уничтожить друг друга.
— Я ненавижу тебя, — прошипел Драко сильнее сжимая ее запястье.
— Это взаимно, — зло усмехнулась Гермиона.
И они снова молчали. Казалось, что напряжение можно потрогать рукой. Оно давило на них, стараясь превратить в песок, но эти двое были слишком сильны, оба, и ни один не собирался сдаваться. Малфой пытался понять, почему они ведут себя так после всего, что было. Почему не обнимают друг друга, а уничтожают глазами и словами, как в первый день в Хогвартсе, если не хуже. Ответа не было.
И тогда он резко дернул ее на себя, впиваясь в ее губы, сильно, больно. Малфой хотел, чтобы она почувствовала все то, что он испытал за эти два месяца, все его отчаяние и одиночество. Он прижал ее ближе, обнимая за талию, стараясь вдавить в свою грудь. И Гермиона ответила. С той же болью и тоской, что и его. Каждый побывал в аду, своем личном, но от этого не менее страшном. Она с силой стянула его светлые волосы своими тонкими пальцами, но Малфою было плевать. Он просто не мог ее отпустить. Было такое чувство, будто два месяца он блуждал в пустыне без воды, а теперь ему говорят насладиться одной лишь каплей.
Когда Драко все же отпустил ее, он не спешил открывать глаза, а дышал ее дыханием, ощущая уже родной запах пряностей.
— Не смей уходить, — его грудь тяжело вздымалась, а голос немного хрипел.
— Не смей пропадать, — в тон ему ответила Гермиона.
Прошла секунда, и они оба тихо рассмеялись. Драко обнял ее, гладя по волосам и прижимая к себе. Они выглядели, как сумасшедшие, но им было плевать. Она была рядом, он чувствовал, как бьется ее сердце… Теперь ничто его не пугало. Имела значение только она — его личная маленькая загадка, головоломка, которая всегда знала, как его удивить.
— Министр тебя убьет, за то, что освободила меня, — усмехнулся Драко, зарывшись носом в ее волосы.
— Пусть попробует, — фыркнула Грейнджер, не открывая глаз. — Я пережила три дня «приветствия» Азкабана и стала любимицей всех чистокровных семейств.
— Вот как? Гадюшник стал тихой бухтой? — Малфой чуть отстранился, удивленно смотря на девушку.
— Долгая история, — улыбнулась Гермиона, кладя голову на его плечо. — Очень долгая…
========== Глава 36 ==========
— Гарри! — в кабинет Главы Авроров ворвался взъерошенный молодой мужчина. — Ты в это не поверишь! — рыжий бросил на стол свежую газету. — Месяц назад она со скандалом ушла с поста Замминистра, а теперь это!
Поттер лениво поднял глаза на друга, а потом посмотрел на страницы «Ежедневного пророка». Для него эта «новость» новостью не была. Прошло три месяца с нападения на Министерство. Несмотря на те события, Гермиона и Драко остались вместе и даже больше — стали единым целым. Теперь, казалось, ничто не могло их разлучить. Они держались друг за друга и не позволяли никому даже косо смотреть в свою сторону. Гарри во всей этой ситуации придерживался нейтралитета. Это была не его жизнь. Он не имеет права что-то решать. Поттер просто был рад, что лучшая подруга счастлива и рядом с ней есть тот, кто защитит ее от всего. За этот короткий срок они с Гермионой стали ближе, чем за все время обучения в Хогвартсе. Гриффиндорец до сих пор помнил, как подруга ушла из Министерства! Это было феерично!
Совещание было в самом разгаре, когда двери с грохотом распахнулись, чуть не слетев с петель. Все волшебники разом повернулись зло смотря на вошедшую. Только Гарри насмешливо криво улыбался. Гермиона выглядела бесподобно в этом бордовом платье и черной мантии. Она продефилировала к длинному столу, а потом бросила в Министра ключи, которые эффектно прокатились по красному отполированному дереву.
— Что это? — у Кингсли даже не было слов, чтобы описать свое удивление или сделать замечание.
— Это мое заявление на увольнение! — усмехнулась девушка, сложив руки на груди. — Я больше не намерена служить вам. Мне хватило трех дней на экскурсии, — ее карие глаза опасно сверкнули.
— Ты совершаешь ошибку, Гермиона. Твоё поведение недопустимо, — мужчина встал из-за стола. — Подумай хорошенько, Грейнджер. Ты знаешь, что…
— О, да, — перебила его гриффиндорка, направляясь к нему, — я все прекрасно знаю. Уже прочувствовала на себе, что вы делаете с недовольными. Неужели вы так сильно хотели уничтожить всех Малфоев, забыв о справедливости? Одно я вам скажу точно, Министр, — она скривилась, произнося его должность, как какое-то ругательство, — больше вам нечем меня запугать. Один знакомый нам волшебник пытался. Он хотел убить меня, как и многие его приспешники. Его звали Том Реддл. Теперь он мертв, — она сделала паузу, смерив Министра ненавидящим взглядом. — Мое имя — Гермиона Сейвэнд. Советую вам это запомнить. Можете угрожать, кричать или буравить меня глазами, — девушка остановилась в шаге от него, — меня это не волнует. Но знайте, что теперь я могу ответить.
После этого она ушла, оставив всех в шоковом состоянии. Только Гарри сидел в тени, пряча свою улыбку в сжатом кулаке. В глубине души он гордился ей. Подруга рассказала ему накануне, как весело прошли два ее месяца. Ненависть переполняла его, но он сдержался. Гермиона предложила медленно, но верно, забрать власть из рук Кингсли. Он заигрался. Власть и сила опьянили и его. Не то чтобы девушка хотела стать Министром. Она хотела просто обезопасить себя и своих близких, а главное — Драко.
Вынырнув из воспоминаний, брюнет пробежал по заголовку глазами и усмехнулся: «Брак по расчету или красивая история любви? Драко Люциус Малфой объявил о помолвке с Гермионой Джин Сейвэнд, месяц назад со скандалом ушедшей с поста Замминистра Магии после суда над бывшим Пожирателем, где предстала его защитником. Неужели они и вправду вместе, или это брак по расчету, один из тех, что чистокровные семьи привыкли заключать для усиления рода? Неужели последняя из Сейвэндов откажется от своей фамилии?..»