— Что, черт возьми, это должно означать?
— Все контролировать — это очень важно для тебя, не так ли? — прошептала она. — «Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, насколько это важно для тебя. Но знаешь, что? Иногда можно просто все отпустить/ расслабиться. Это как-раз тот случай.»
Она сжала руки вокруг его шеи, прижавшись грудью и бедрами к его напряженному, сильно возбужденному телу, и поцеловала его с дерзкой, дразнящей неторопливостью. Прикосновение ее теплого, влажного рта поколебало его решимость.
Черт с этим. Почему он борется с этим так чертовски упорно? Сегодня была его брачная ночь, и его жена хотела заняться любовью.
Его жена.
Как будто дверь тюрьмы внезапно открылась, позволяя ему выйти на свободу. Чувство нарастающего предвкушения пронзило его.
— Значит, ты не боишься меня сегодня вечером? — Он обхватил ее лицо руками. — Думаешь, ты справишься со своим мужем-охотником, когда он на полном форсаже?
Ее глаза немного расширились, но она не пыталась отступить. — Ты можешь быть «страшным» охотником, Эммет Лондон, но я чертовски хочу тебя. Я могу справиться с этим.
Тепло охватило его. — «О, мне не терпится увидеть, как ты это сделаешь».
Он двинулся, схватил ее за запястья и прижал к стене рядом со шкафом редкостей, еще до того, как она поняла, что произошло. Наклонив голову, он поцеловал ее, ничего не скрывая, давая понять, как горячо он пылал сегодня ночью.
Ее рот открылся. Она скинула туфли и провела одной босой ногой по его ноге.
— Ты действительно хочешь поиграть с огнем сегодня, не так ли? — сказал он ей.
— Не могу дождаться, — выдохнула она.
Он позволил ей почувствовать край своих зубов. — Я тоже не могу.
Он отпустил ее запястья. Ее руки быстро обвились вокруг его шеи. Он чувствовал, как ее пальцы ерошат его волосы.
Наклонившись к ней так, чтобы почувствовать выпуклость ее мягких грудей, он наклонился, схватил подол ее юбки и задрал ее до талии.
Она ахнула, когда он положил руку ей между ног. Его температура поднялась еще на несколько градусов, когда он обнаружил, что ее трусики уже влажные.
— Рассказать тебе о плавлении янтаря, — пробормотал он. — «Настоящий янтарь — это ты, ты знаешь это? Горячий, жидкий янтарь. Прямо здесь, на моей ладони».
— У тебя очень умелые руки. — Она изогнулась под его пальцами.
Ему нравилось, как она втягивала воздух, когда он прикасался к ней. Ему это очень понравилось. Его охватило нетерпение. Он стянул шелковистые трусики. Они упали ей до щиколоток, и она вышла из них.
Теперь его немного трясло от силы его желания. Ему пришлось сильно сконцентрироваться, чтобы расстегнуть ремень и молнию на брюках. Когда он, наконец, освободился, ее глаза расширились при виде его эрекции. Затем она медленно улыбнулась и наклонилась, чтобы погладить его.
Он поймал одно из ее гладких, сладко округлых бедер, поднял ее ногу и обвил вокруг своей талии. Она была открыта и готова. Когда он подразнил ее тугой маленький бутон, она ахнула. Он схватил ее за другую ногу и обернул вокруг себя.
Он прижал ее к стене и вошел в ее горячее, уютное тело.
«Эммет» — Она схватилась за его плечи, чтобы не упасть.
Снова и снова он входил в нее. Она цеплялась за него, словно он был спасательным плотом во время шторма, цеплялась за него так, будто никогда не отпустит.
Когда он был на грани собственного освобождения, он вышел из ее тепла.
— Нет, подожди, — закричала она. — «Я почти…..»
— Не волнуйся, мы оба получим свое.
Он развернул ее и нагнул перед деревянным шкафом редкостей. Она автоматически потянулась обеими руками, чтобы ухватиться за край шкафа, чтобы не упасть.
«Что за…? О боже». — Она посмотрела на него в зеркало. Ее глаза светились смесью удивления и чувственного наслаждения. — «Это. . интересно.»
Он прикоснулся ладонями к ее ягодицам, наслаждаясь твердыми, полными изгибами. — Это даже лучше, с моей точки зрения.
Он занял позицию и снова вошел в нее, жестко и быстро.
Она издала мягкий, изысканно-возбужденный звук и немного отодвинула свой прекрасный зад, позволив ему войти еще глубже.
Он убрал одну руку с ее талии и потянулся вокруг и под ее гладким животом, чтобы найти волшебную точку.
Когда на этот раз он прикоснулся к ее чувствительному клитору, она издала почти беззвучный вопль и забилась в конвульсиях вокруг него.
Он перешел через край вместе с ней, изливаясь в нее, казалось, целую вечность, пока не исчерпал себя и не высох.