Часть ее была более чем согласна, даже жаждала оставить их в тени. Но интуиция предупреждала, что если она в конце концов не найдет способ вытащить их, то видения будут преследовать ее до конца жизни.
Она потягивала вино, смотрела на зеленую стену и чувствовала знакомую легкую дрожь, спускающуюся по позвоночнику.
Стук в дверь напугал ее так сильно, что вино выплеснулось через край бокала.
Мохнатик раздраженно зарычал.
— Возможно, это Дриффилд, — поднявшись, Лидия слизала капли вина с пальцев. — Может, он получил мое последнее письмо с угрозой обратиться к юристу и решил, что лучше что-то сделать с лифтом. Хотя нет, не могу представить его поднимающимся на пятый этаж, чтобы сообщить мне, что он собирается его отремонтировать.
С Мохнатиком на плече, она вернулась в квартиру и пересекла миниатюрную гостиную. У двери она встала на цыпочки и посмотрела в глазок. В холле стоял Эммет Лондон. После подъема на пятый этаж он даже не казался запыхавшимся.
Несколько секунд она просто смотрела, не в состоянии поверить своим глазам. Эммет тоже спокойно смотрел. Он, строго говоря, не улыбался, но в выражении его лица были признаки веселья. Он, безусловно, знал, что за ним наблюдают.
Она заметила, что он подобрал лежавший у ее порога вечерний выпуск «Звезды Каденса» и рассеянно держал его в руке. Она могла прочитать заголовок передовицы: «Сотрудник музея подозревается в УБИЙСТВЕ».
Она задалась вопросом, не пришел ли Лондон для того, чтобы сказать ей, насколько ему не нравится быть связанным с расследованием убийства.
Сделав глубокий вздох, она набралась храбрости и открыла дверь.
— Мистер Лондон. — Она улыбнулась ему своей лучшей профессиональной улыбкой. — Какой сюрприз. Не ожидала вас увидеть.
— Я был по соседству, — иронично сказал он.
«Черта с два», — подумала она. Ее район едва ли мог привлечь состоятельных бизнесменов, которым было свойственно беспокоиться о том, что их могут ограбить.
С другой стороны, что-то подсказывало ей, что Эммета не слишком волновала уличная преступность. Он выглядел вполне способным позаботиться о себе.
Мохнатик заурчал. Это не было предупреждением. Пушок казался заинтересованным.
— Ясно. — Лидия посмотрела на газету в руке Эммета. — На самом деле не было особой необходимости отклоняться от маршрута, чтобы сказать мне, что вы передумали нанимать меня как консультанта. Я уже поняла, что не получу эту работу.
— Неужели?
— Вы… м-м… дали понять, что для вас очень важно не привлекать внимания. Я решила, что в связи с трупом, полицейскими и вечерними заголовками вы можете прийти к выводу, что осмотрительность не относится к моим сильным сторонам.
— Очевидно, да. — Он оглядел ветхий коридор за своей спиной и вновь посмотрел на нее. — Я предпочел бы продолжить разговор не в холле. Могу я войти?
— Что? — сначала она подумала, что ослышалась. — Вы хотите зайти внутрь?
— Если вы не возражаете.
— О, конечно-конечно. Входите. — Она покраснела и быстро отступила назад.
— Спасибо.
Пройдя в прихожую, он произвел не больше шума, чем Мохнатик. Но на этом, решила Лидия, их сходство заканчивалось. Эммет Лондон нисколько не был похож на носящегося по полу пушка. В нем не было ничего хаотичного, пушистого или неряшливого.
Он выглядел как человек, устанавливающий свои собственные правила. Непреклонное выражение его глаз и суровые морщины на лице свидетельствовали, что и живет он по этим правилам. Зловещий знак, подумала она. Из ее опыта следовало, что люди, придерживающиеся строгих правил, были не очень гибкими.
Пока Лидия закрывала дверь, Эммет с задумчивым видом изучал Мохнатика:
— Полагаю, он кусается?
— Не смешите. Мохнатик совершенно безобидный.
— Правда?
— Пока вы видите только его дневные глаза, волноваться не о чем. Вам стоит беспокоиться по поводу пушка только, когда он перестает быть похожим на комок мусора из сушилки.
Эммет приподнял брови:
— Говорят, что, когда вы видите его зубы, бывает уже слишком поздно.
— Да, но, как я говорила, не о чем беспокоиться. Мохнатик не кусается.
— Поверю вам на слово.
Разговор не клеился, подумала Лидия. Ей нужно переключить его внимание.
— Я только что налила себе вина. Не хотите присоединиться?
— Да, спасибо.
Она немного расслабилась. Может быть, он здесь и не для того, чтобы сказать, как он недоволен, что из-за нее ему пришлось общаться с полицией. Он, конечно, не стал бы принимать приглашение, если намеревался потом сообщить, что он собирается предъявить иск «Дому древних ужасов Шримптона» и ей.