Виктор вспомнил, что Таня просила накормить Алешу. В кастрюльке, заботливо укутанной кем-то из девок в полотенце, что-то оставалось со вчерашнего дня. Виктор распеленал кастрюлю и задумчиво поковырял вилкой в макаронах: вдруг там притаилась котлета? Котлеты не было. Пустые макароны приятель жрать не станет. Придется ему остаться голодным, не судьба...
Виктор вернулся в комнату. Алексей встал, собираясь уходить.
- Куда ты? - попробовал удержать его Крашенинников. - Посиди еще, может, я какую жратву еще обнаружу...
- Нет, мне пора, - отказался Алексей. - Извини меня, Витя, за дурацкий разговор. Не нужно было... Что-нибудь передать Ане?
- "А жене скажи, что в степи замерз", - машинально порекомендовал Виктор. - Я в полном порядке, приятель, не бери в голову! Проехали! Когда придешь?
- Через два месяца, - ответил Алексей. - Я завтра уезжаю на Волгу: Ярославль, Нижний Новгород, Самара, Саратов, Волгоград...
Знать бы тогда, что Виктор видит Алешку последний раз в жизни...
14
Вечером заявилась одна из очередных шалашовок Виктора, и следом за ней - возник Венька Туманов с бутылкой.
- Вы сговорились? - с интересом спросил Виктор, любовно и нежно оглядывая Веньку. - Что-то ты давно не заглядывал, дружище! Тебя, как всегда, непросто отнять от женской груди. Как продвигается роман с Наташей?
Шалашовка по имени Нелька села и закурила, с любопытством приготовившись слушать о романе. Кажется, именно она вчера варила здесь макароны и жарила котлетки.
Странно, что их привлекает, этих потаскушек, в Викторе? Как с мужика с него теперь фиг поимеешь, насчет монет - то же самое: все-таки трое детей, не шибко разбежишься. А вот подишь ты: шляются и шляются без конца, падают с неба, словно снежинки. Или листья осенние. И что только ему с ними делать, разве гербарий собирать?
Венька открыл бутылку и сполоснул под краном стаканы. Нелька положила на стол коробку шоколадных конфет.
- Смотри-ка! - восхитился Крашенинников. - Хочешь устроить мне сладкую жизнь? Венька, налетай на халяву, иначе я мигом все слопаю!
Он очень любил сладкое, и его знакомые девушки моментально узнавали об этом необычном для мужчины пристрастии и начинали таскать ему шоколадки и карамельки.
- И так уже зубов нет, - заявил прямолинейный и бестактный Венька. - А туда же: конфеты! Смотри, диабет наживешь! С Наташей, к сожалению, кранты.
- Как кранты? Опять не в кайф? - поразился Виктор. - У вас все столь чудненько разворачивалось! Ты, видимо, "любви ее не понял" и, не разобравшись в тонкой и ранимой женской душе, нажал не на ту струну.
- На ту самую! - заверил Венька и закусил водку конфетой. - Но насильно мил не будешь и сердцу не прикажешь.
Чувствовалась крепкая школа Крашенинникова.
- Понимаешь, старик, она у тебя какая-то чокнутая, и чего ты мне ее подсунул, не понимаю! В театр желает ходить на премьеры и в Киноцентр! Ну, я сходил пару раз - тоска смертная! А цены в буфете такие, что на полбутерброда девушке не хватает. Уж я не говорю о пиве для самого себя. И показывают одну сексуху!
- Ну, ты даешь! - воскликнул Виктор. - Да тебя просто где-то сглазили! Бедный мальчик! С каких это пор тебе стала невыносима сексуха, несчастный?
Нелька хихикнула и тоже, не теряясь, слопала сразу две конфеты.
- С каких, с каких, - проворчал Венька. - С тех самых... Она ведь у тебя только смотреть ее здорова, а как до дела - так в кусты!
- Наташка?! Улет! - изумился Виктор. - Да ты что?! Это рыжая Наташка в кусты?!
- Да никакая она давно не рыжая, сто раз тебе уже объяснял! - с досадой воскликнул Венька. - Ты абсолютно все перепутал! Я ее рыжей и не видал! Это тебе, может, повезло! В общем, она твердит про женскую гордость, как заведенная.
Виктор поставил стакан на стол. Нелька веселилась вовсю.
- А ты, часом, ничего не перепутал, Венечка? - осторожно спросил Крашенинников. - Конечно, девушки не должны так просто сдаваться... Это верно. Но ведь вы с ней знакомы уже полгода, а дело не продвинулось ни на миллиметр вперед. Гордость! Слово-то какое выдумала! Откуда только взяла? В словаре, что ли, долго рылась? А чего ж ты тогда вопил тут мне недавно в телефон, что она прелесть?
- Да она ничего, - неохотно подтвердил Венька. - Но не в этом смысле... А так, внешние данные...
- Ты мне мозги не компостируй, недоделанный! - заорал Виктор. - Чего теперь, прикажешь тебе новую потаскушку искать?
- Я найду, - вдруг спокойно сказала Нелька. - Эта беда поправима.
- Голубушка моя, Нелечка! - запричитал вне себя от радости Виктор. - Ты просто спасла меня от страшного несчастья! Понимаешь, отказать этому оболтусу я не в силах - люблю дурака! Чем он всячески и пользуется. А девки теперь не по моей части. В тираж вышел!
Нелька ласково положила Виктору в рот конфету.
- Нарисуй на листочке свой телефончик, Венечка! - попросила спасительница. - И вечером - в крайнем случае, завтра - она тебе позвонит.
- А она ничего? - спросил придирчивый Венька. - В смысле внешности? И всего остального...
- Останешься доволен, - коротко заявила Нелька. - А теперь мне пора приготовить гению ужин и обед на завтра. Ты ведь наверняка уже все уплел, Витюша?
С Венькой Виктора познакомила Оксана. Из школы, где она преподавала литературу и русский, Оксана как-то привела длинного патлатого мальчика в рваных джинсах и сказала мужу свое обычное:
- Надо помочь, Крашенинников! Очень талантливый ребенок.
Талантливый ребенок смотрел нагловато и вызывающе. Рисунки у него оказались действительно на редкость хорошими. С той поры Виктор, необъяснимо плененный и очарованный юным дарованием, опекал его, везде и всюду буквально водил за руку, советовал, учил, помогал, подсовывал темы, а позже, после окончания Тумановым института, - устроил на работу к Гере.
Неля удалилась на кухню. Венька проводил девушку задумчивым, затуманенным взором.
- Слушай, а с этой... нельзя? - шепотом спросил он. - У нее очень веселенький носик!
- Ты что, сексуальный маньяк? - не выдержал Виктор. - Неужели тебе все равно с кем? Давно пора образумиться, Вениамин, и прийти в себя!
Приходить в себя Венька не желал.
- У меня сложный переходный возраст, - заявил он. - Когда спрос превышает предложение!
- Любой возраст сложен по-своему, - отпарировал Виктор. - И не дури, предложений сейчас навалом! Любая согласна, только выбирай! Ты просто капризен, как девушка.
- Я - брезглив, - разоткровенничался Веня. - И напрасно ты думаешь, что мне все равно с кем. Трудность как раз в том, что мне далеко не все равно. А где твоя машина, Витюша? Я что-то давно ее не вижу.
- Гниет под домом, - пожал плечами Виктор. - Я же всегда в дымину пьяный, куда мне за руль! Напрасно и покупал! Да еще и чини ее без конца, "к равнодушной отчизне прижимаясь щекой". Хочу загнать, да все руки никак не доходят. Может, купишь? Я дешево отдам. Будешь потрясать нестойкое девичье воображение, предлагая "поедем, красотка, кататься"! А на Наталью нажимай: что она у тебя как северное сияние? Мерцает вдалеке... Мы ее приспособим импортные гигиенические тампоны на ТВ рекламировать. Вполне по параметрам сгодится! И денег, глядишь, кучу заработает. На них тогда себе требуемого прихехешника и наймет.
Из кухни появилась Неля и поинтересовалась, что больше любит великий художник: гуляш или котлеты?
- Котлеты! И гуляш! А макароны можно совсем не варить! - объявил Крашенинников.
- У тебя как в ресторане! - восхитился Венька. - Нет, я тебе жутко завидую, мазила, тебя бабы любят! За что они тебя любят, Витюша?
Нелька не стала дожидаться ответа и снова ушла на кухню к котлетам.
- Это сложный вопрос, - заломался Виктор. - В двух словах не расскажешь.
- Можно в трех, - великодушно разрешил Венька. - Страшно интересно узнать, чем ты их так припаиваешь раз и навсегда? Только не начинай с банальностей типа "чем меньше женщину мы любим". Это уже всем давно известно и смертельно надоело!