Антонин с трудом сдерживал улыбку, которая пыталась сдвинуть плотно сомкнутые губы в тот миг, когда он заметил, что девочка с любопытством изучает его лицо. Жаль, ему скорее всего не суждено познать ее. В любом из смыслов. Брать ее силой, круша свои принципы, он совершенно точно не станет, а заглянуть к ней в душу у него не хватит времени – они либо потратят те немногочисленные часы, что остались им до мучительной погибели, в попытках найти выход из этой зеленой ловушки, либо, если все же они каким-то образом отсюда выберутся, он проведет остаток своих дней, скрываясь от авроров.
Долохов поморщился из-за атаковавших его сознание удручающих картин будущего. Перспектива ему виделась беспросветной, с какой стороны ни глянь.
Он остановился.
– Что-то не так? – волнительный голосок замершей рядом с ним грязнокровки по непонятной ему причине заставил его нервничать.
Он не ответил. Молча мужчина достал кинжал и, подойдя к одному из самых крупных деревьев, растущих рядом, стал вырезать на коре крест.
– След из хлебных крошек наоборот, – догадалась Гермиона.
Долохов перевел на нее нечитаемый взгляд и кивнул, убрав кинжал в ножны.
– Надо найти воду. Неизвестно, как долго еще мы будем тут блуждать. Для поддержания сил вода жизненно необходима. При ее недостатке начинаешь видеть всякое, чего нет. В нынешних условиях нам этого допускать нельзя.
– Но теоретически без воды человек может продержаться дней десять, – отметила Гермиона. – Стоит ли рисковать, пробуя воду из источников в этом месте?
– Мы целыми днями на ногах. Ресурсы организма расходуются быстрее, – произнес мужчина. – Придется рискнуть. Нельзя дожидаться критического состояния. У нас должно быть достаточно сил, чтобы побежать, если придется.
Гермиона прикусила нижнюю губу, вспомнив свой недавний ночной кошмар.
Они снова начали движение, время от времени Долохов делал пометки на деревьях. По дороге им посчастливилось собрать немного белых грибов, которые они решили поджарить вечером. Когда начало смеркаться, они остановились на ночлег под сенью раскидистого вяза. Земля в лесу была довольно сырой, отчего ночи ощущались еще более промозглыми. Чтобы сделать ночевку хоть немного сносной, Долохов срубил несколько небольших березок для настила. Пока грибы поджаривались на костре, распространяющимся вокруг ароматом вызывая желудочные спазмы у них обоих, Гермиона раскладывала поверх бревен крупные березовые ветки с листьями. Постель получилась на слишком комфортной, но это намного лучше, чем спать на промерзшей почве.
Отдельным чудом оказался небольшой ручеек, на который они наткнулись днем. Долохов в очередной раз поразил Гермиону знанием навыков выживания в дикой природе, когда из бересты и веток сделал своеобразную емкость («лукошко», как он сам это назвал), куда они смогли набрать воды в дорогу.
Поужинав ароматными грибами, что, к слову, было ее первым приемом пищи с момента, как она оказалась здесь, и запивая их на удивление вкусной водой, сказать, что гриффиндорка была счастлива, значило не сказать ничего. И она благодарила всех богов за то, что Долохов был рядом, ведь без него она бы непременно пропала. Гермиона пообещала себе, что, если выкарабкается из этой передряги, то обязательно вдоль и поперек изучит лучшие книги с уроками выживания в экстремальных условиях.
Заметив, что мужчина протяжно зевнул, отвернувшись в сторону от нее, Гермиона произнесла:
– Вам нужно поспать.
Пожиратель усмехнулся.
– Не ты ли говорила мне, лапонька, что засыпать тут опасно?
– И в то же время я согласилась с Вами, что силы нужно восстанавливать.
Долгий, задумчивый взгляд Долохова побудил девушку для убедительности добавить:
– Прошлую ночь дежурили Вы, теперь моя очередь. Если я увижу или услышу что-то странное, то сразу разбужу Вас.
То, что Долохов происходил из чистокровной аристократической семьи, всплыло в памяти гриффиндорки, когда он, как истинный джентльмен, отдал ей свою куртку, сам оставшись одетым в мантию поверх льняной рубашки. Куртка Пожирателя из плотного сукна оказалась весьма кстати, спасая от ночной прохлады, усугубляемой висевшей в воздухе влагой. Придвинувшись ближе к огню, Гермиона повернула голову в сторону спящего рядом Долохова.
Пожиратель Смерти, ближайший соратник самого опасного темного волшебника магической Британии, жестокий и безжалостный убийца… Если не знать всех этих фактов, то в них с трудом можно поверить, наблюдая за расслабленным лицом этого погруженного в безмятежный сон человека. Он лежал на боку, подперев голову рукой, и это было так… нормально.
А как ты себе это представляла? Что во время сна в одной ладони он зажимает палочку, а в другой – холодное оружие в боевой готовности? Гермиона провела рукой по щеке, внутренне усмехнувшись абсурдности подобных картин, которые рисовало ее воображение. Впрочем, иногда суровая внешность и сильная темная энергетика Долохова, ставшие благодатной почвой для прорастания в глубине страха перед ним, способствовали возникновению у нее всякого рода странных предположений об этом Пожирателе Смерти, которые гриффиндорка тщательно скрывала даже от Гарри с Роном, опасаясь, что эта информация может ненароком выйти за пределы их «золотого трио» и сделать ее предметом сплетен и насмешек.
Вынырнув из пучины размышлений, девушка обратила внимание, что ночной лес, пребывавший какое-то время в тишине, снова ожил, наполнившись треском, шипением, хрустом и прочими звуками, источник которых без неясен. Гермиона плотнее укуталась в куртку – скорее не от холода, а от тревожного ощущения, разбросавшего мурашки по всему телу. Нервно озираясь по сторонам, гриффиндорка заметила неторопливое движение справа от себя. Она вскочила с настила и принялась всматриваться в гущу леса, пока не наткнулась на видневшийся среди деревьев невысокий, похожий на человеческий силуэт. Невольно ей вспомнился недавний сон, и цепкие лапы оторопи впились в ее плечи.
– Эй! Кто здесь? – крикнула девушка, сама поражаясь непонятно откуда взявшейся смелости. Возможно, она была ведома последними крохами надежды на возвращение в простую, привычную обыденность, в которой окликнуть незнакомца хоть и не всегда было безопасно, но все же не настолько жутко, как в этой параллельной вселенной нескончаемого кошмара.
Как и в ее сне, луна осветила неуловимые в темноте детали, и Гермиона смогла увидеть выглядывающую из-за дубового ствола девочку, на вид ей было лет восемь. Помедлив с минуту, та опасливо вышла из своего укрытия, и первое, что явственно обратило на себя внимание гриффиндорки – кожа незнакомки была почти белой, как молоко.
Девочка подошла ближе, но остановилась, когда между ними было чуть больше пары метров.
– Ты как здесь оказалась? – спросила Гермиона и сразу же мысленно одернула себя, поняв всю глупость этого вопроса.
Девочка замешкалась на несколько секунд, а потом тихо проговорила:
– Прощу прощения, мисс. Я… собирала ягоды и… заблудилась. Не будете ли Вы любезны подсказать, как можно выйти к Берфорду?
Гриффиндорка прикусила нижнюю губу. Вероятно, девочка еще не поняла, в какое проклятое место попала. Сказать ей? А что это изменит, кроме того, что расстроит или напугает ее еще больше?
– Я-я… К с-сожалению, я не знаю, как добраться до Берфорда, – ответила Гермиона.
Девочка сникла.
– Как жаль… Я прошу простить мою бестактность, но куда следуете вы со спутником? – девочка бросила короткий взгляд на Долохова.
– Мы просто… идем из леса.
– В таком случае, надеюсь, вы не посчитаете это назойливостью, но я осмелюсь просить Вас проводить меня до ближайшего города. А уже там я найду сопровождающих до дома.