Возможно, ей бы удалось сбежать, но она сделала то, что делать было категорически нельзя, потому что это лишь замедлило ее и усилило панику – Гермиона оглянулась, чтобы проверить, где Долохов. Ужас накрыл ее как лавина – его не было позади. Его не было нигде. Зато там был один из егерей – Митч. И он почти нагнал ее. Он сейчас схватит ее, и кошмар воплотится в реальность. Расстояние между ними было уже совсем ничтожным. А ветки деревьев, как во сне, тормозили ее, цепляясь за одежду и растрепавшиеся волосы.
– Гермиона, сюда! Скорее!
Роберт появился из ниоткуда в паре шагов от нее. Он указал вытянутой рукой вправо. Там было темно, как и везде. Однако у Гермионы не было времени думать – счет шел на секунды. И она резко свернула туда, куда направил ее мальчик.
Здесь лес был пореже и бежать было легче. Гриффиндорка подумала даже, что спаслась – преследующие ее шаги стихли. Она развернулась, чтобы оценить ситуацию – она ошиблась, егерь летел прямо на нее. В отчаянии она метнулась в сторону, сжалась и зажмурилась. И вдруг послышался всплеск воды.
Гермиона распахнула глаза и только теперь заметила расстилавшееся на несколько метров вперед болото. Неудивительно, что она не сразу увидела его – поверхность была покрыта плотным ковром из мха, лишь кое-где виднелась водная гладь, которая ввиду отсутствия лунного света почти не бликовала. Гриффиндорка стояла прямо на берегу, еще чуть-чуть и девушку ждала бы та же участь, что и ее преследователя. Подошел Роберт. Он с ухмылкой наблюдал, как топь поглощает не оказывающего сопротивления егеря.
– Почему он не пытается выбраться? – спросила Гермиона.
– Своего сознания у него уже нет. Оно погибло, когда Великий даритель забрал его жизненную энергию.
– Великий даритель? Кто это?
– О, не переживай, он тебя уже ждет. Сейчас познакомитесь.
И не успела Гермиона что-либо сообразить, как сильный удар в спину заставил ее почти влететь в болото. Если бы не небольшая коряга, торчащая над поверхностью воды, гриффиндорка вероятнее всего упала бы в топь всей передней частью тела. Но она смогла удержаться за палку и теперь стояла среди тины и мха по пояс. Болото не было глубоким, и Гермиона ногами чувствовала зыбкое дно. Она попыталась двинуться к берегу, но трясина твердо удерживала ее на месте.
– Чем сильнее сопротивляешься, тем быстрее оно засасывает, – произнес Роберт то, что Гермиона и без него знала. Двинуться, предприняв попытку выбраться – было рефлексом. Она замерла.
– Но дело, конечно, твое, – продолжил Роберт. – Может и лучше, чтобы это скорее закончилось.
***
На него надвигался Митч… или Скрэтч. Хрен их разберешь, одинаково необремененные интеллектом рожи и видок, как у пришибленных попрошаек с Лютного. Однако внезапно драккл знает откуда возникла новая угроза.
Как там это описывал егерь? «Непохожее ни на что знакомое». Ага, это вообще какая-то непонятная хрень. Луна появилась из-за облаков «как раз вовремя», чтобы позволить Антонину детально разглядеть всплывшее из тени худое нечто. Скелет, обтянутый кожей. Его бледно-зеленое туловище было совершенно безволосым, зато на нем то тут, то там красовались куски мха, тины, а кое-где вперемешку, и это напомнило Долохову еще одни слова егеря – болотная гниль. А затем и запах этой самой гнили ударил в нос. У уродца были непропорционально длинные конечности, о землю он опирался такими же слишком длинными пальцами с крупными когтями. Голова существа же напротив была по размерам вполне человеческая, а еще у него были нормальные, человеческие уши и совершенно обычный нос. Черт подери, у монстра даже губы были как у человека, что толкало Долохова на жуткие предположения.
Конечно, сначала он подумал, что это существо было какой-то неизвестной доселе мутацией мантикоры, но эти мысли вмиг развеялись, когда нечто посмотрело ему прямо в глаза.
Антонин часто охотился и сталкивался лицом к лицу с хищниками много раз, но сейчас, впервые за долгие годы, он внутренне содрогнулся. Этот взгляд не был ведом инстинктами, как у любого животного. Напротив, он был абсолютно осознанным. У Долохова не осталось сомнений, что это отвратительное существо когда-то было человеком.
Первым на него кинулся егерь, который, видимо, взамен потерянной воли, получил нехилый бонус в виде сверхсилы. Антонину с трудом удавалось отбиваться от противника, пытавшегося, помимо прочего, впиться в него зубами. А потом и монстр бросился в атаку. Существо сделано прыжок, и в этот момент Долохов не придумал ничего лучше, кроме как отшвырнуть от себя ничего не соображающего егеря прямо в лапы чудовища.
Пока монстр раздирал на куски добычу, у Антонина появилось несколько драгоценных секунд – он выхватил самодельный факел, закрепленный на поясе, затем достал из кармана брюк два камешка, которые специально приберег для выбивания искр. Отточенные движения – и искра охватила берестяную паклю, обмазанную смолой со внутренней стороны. Огонь привлек внимание монстра, но, очевидно, не сильно его порадовал – существо вскочило на задние лапы, встав в полный рост, и уставилось на то, в чем явно видело угрозу.
Пожиратель несколько раз рассек факелом воздух.
– Давай, хрен собачий. Станцуем.
Монстр сделал шаг навстречу Антонину, затем еще один. Готовый вступить в схватку, Долохов покрепче обхватил факел. Несколько секунд противники оценивали друг друга взглядами. И, к своему удивлению, в глазах существа Пожиратель увидел то, что обычно видел у остальных. Страх. Антонина Долохова боялись все. И это ощущение привычной обыденности придало ему уверенности. Конечно, уродца испугал не он, а огонь в его руках, но это не имело особого значения, ведь страх делает врага уязвимым, а значит у Антонина появилось преимущество.
– Ну же, урод, так и будешь стоять? – усмехнулся Пожиратель.
Еще пара секунд, глаза существа метались от лица Долохова к факелу. А потом монстр издал свирепый рык, опустился на четвереньки и…, резко бросился прочь с поляны.
Долохов выдохнул и осмотрелся в поисках кинжала, который выронил во время схватки с егерем. Он нашел его среди невысокой травы – металл поблескивал в лунном свете. Убрав оружие в ножны, Пожиратель глянул чуть дальше, туда, где лежал разодранный существом егерь. Нужно было убедиться, что тот не представляет опасности и, если необходимо, помочь ему отойти в мир иной.
Что за нах…?
Пожиратель опешил.
Тело егеря было разорвано на куски, конечности разбросаны в разные стороны – это зрелище тоже было для Долохова вполне обыденным, вот только то, что должно было быть руками, потемнело и приобрело странную текстуру. Это напоминало… отрубленные ветки.
Однако угрозой оно не казалось, а значит нечего терять тут время. Обдумать все можно и позже.
Сначала грязнокровка… Она где-то там, один на один с егерем, преследовавшим ее. Мужчина крепче сжал факел и рванул к кромке леса.
Только бы успеть.
***
Скабиор подошел к останкам того, что раньше было Скрэтчем, и, сев на корточки, стал наблюдать, как тот пытается собраться воедино, хаотично двигая оторванными конечностями, которые уже почти одеревенели.
– Кто бы мог подумать, что нас ждет такой конец, да? Ведь все так хорошо начиналось, – Скабиор усмехнулся своей нелепой шутке.
С того самого момента, как он стал работать на того человека, было ясно, что вся его жизнь пойдет по наклонной.
***
1969 год, Бристоль, Англия
– Я говорил Уиллису, что больше не буду давать отсрочек. Но он умолял меня не лишать его семью крова. У меня самого семья, поэтому я проявил сострадание и разрешил твоему мужу выполнить для меня работенку в счет долга. Но сегодня он так и не появился. Если ему плевать на вас, почему меня должно волновать, где вы будете жить? И, кстати, этот дом покроет лишь половину долга, даже меньше. Ты должна найти остальные деньги или отработать.
Себастиан отступил от двери, к которой прижимался ухом с того момента, как дома появились незваные гости, и мама сказала ему уйти в свою комнату. Отец сбежал. Что ж, вполне ожидаемо, хотя все равно больно. Но нечего распускать нюни, теперь о маме должен заботиться он на правах единственного мужчины в семье.