Но не только прибалты не хотели возвращаться. Большое число бывших советских, польских, румынских и югославских граждан также предпочли остаться во временных лагерях в Германии, а не возвращаться в свои страны. В случае советских граждан это нежелание часто возникало из вполне обоснованного страха перед репрессиями в отношении любого, кто провел время на Западе, даже если это время было проведено в лагере для военнопленных. В случае прибалтов, украинцев, хорватов и других было нежелание возвращаться в страны, ныне находящиеся под коммунистическим контролем фактически, если не на словах: во многих случаях это нежелание было вызвано страхом возмездия за реальные или вменяемые военные преступления, но оно также было вызвано простым желанием убежать на запад в лучшую жизнь.
На протяжении 1945 и 1946 годов западные власти предпочитали игнорировать подобные чувства в целом и обязывать советских и других восточноевропейских граждан возвращаться домой, иногда силой. В то время как советские чиновники активно загоняли своих людей из немецких лагерей, беженцы с Востока отчаянно пытались убедить ошеломленных французских, американских или британских чиновников, что они не хотят возвращаться «домой» и предпочли бы остаться в Германии. Они не всегда были успешными: с 1945 по 1947 год западными союзниками было возвращено 2 272 000 советских граждан.
Были ужасные сцены отчаянной борьбы, особенно в первые послевоенные месяцы, когда русские эмигранты, которые никогда не были советскими гражданами, украинские партизаны и многие другие были окружены британскими или американскими войсками и вытеснены — иногда буквально — через границу в руки ожидающего НКВД.[9] К 1953 году было репатриировано в общей сложности пять с половиной миллионов советских граждан. Каждый пятый из них был расстрелян или отправлен в ГУЛАГ. Многих других отправили прямо в сибирскую ссылку или направили в трудовые батальоны.
Только в 1947 году принудительная репатриация прекратилась, с началом холодной войны и новой готовностью относиться к перемещенным лицам из советского блока как к политическим беженцам (50 000 чешских граждан, все еще находившихся в Германии и Австрии во время февральского коммунистического переворота 1948 года в Праге, немедленно получили этот статус). В общей сложности полтора миллиона поляков, венгров, болгар, румын, югославов, советских граждан и евреев таким образом успешно сопротивлялись репатриации. Вместе с прибалтами они составляли подавляющее большинство перемещенных лиц, оставленных в западных зонах Германии и Австрии, а также в Италии. В 1951 году Европейская конвенция по правам человека кодифицирует защиту, на которую имеют право такие перемещенные иностранцы, и, наконец, гарантирует им защиту от насильственного возвращения и преследования.
Однако оставался вопрос: что с ними будет? Сами беженцы и перемещенные лица в этом не сомневались. По словам Дженет Фланнер (Janet Flanner), написанной в «The New Yorker» в октябре 1948 года, «[Перемещенные лица] готовы пойти куда угодно на земле, кроме дома». Но кто возьмет их? Западноевропейские государства, испытывавшие нехватку рабочей силы и находившиеся в эпицентре экономического и материального восстановления, изначально были вполне открыты для ввоза определенных категорий апатридов. Бельгия, Франция и Великобритания особенно нуждались в шахтерах, строителях и сельскохозяйственных рабочих. В 1946-1947 годах Бельгия приняла 22 000 перемещенных лиц (вместе с их семьями) для работы в шахтах Валлонии. Франция приняла 38 000 человек для физического труда различных видов. Таким образом, Британия заполучила 86 000 человек, включая многих ветеранов польской армии и украинцев, воевавших в дивизии Ваффен СС «Галичина».[10]
9
В конце мая 1945 года британская армия передала югославским властям 10 000 словенских солдат и гражданских лиц, бежавших в Австрию. Большинство из них были перевезены на грузовиках на юг, в леса Кочевье, и без промедления расстреляны
10
Галичина, или Галицкая дивизия Ваффен СС, состояла из украинцев, которые были гражданами Польши в межвоенный период и регион происхождения которых был включен в состав СССР после войны. Таким образом, они не были репатриированы в Советский Союз, несмотря на то, что воевали против него вместе с вермахтом, и к ним относились западные власти как к лицам без гражданства.