— Не понимаю, что тебя не устраивает, Рональд. Я распланировала себе ближайшие месяцы, что здесь такого?
— Да, и меня в твоих планах нет, всё понятно!
Его голос звенел в ушах, от него хотелось закрыться, уйти подальше. Она не выносила воплей, особенно когда кричали в разговоре с ней. Родители никогда не позволяли себе подобного, и она никак не могла смириться, что для Рона это нечто вроде нормы.
Гермиона пошла к двери.
— В школе мы всё делали вместе, — не унимался Рон, следуя за ней в коридор.
— Потому что в школе у нас была одна цель! Да, я помогала вам с учёбой и планировала наши общие действия. Но я не могу спланировать твою жизнь за тебя, не могу решить, что тебе делать. Ты взрослый человек, Рон. Хочешь — поехали со мной в Хогвартс. Не хочешь — отправляйся в «Нору». Мне без разницы, что ты выберешь.
Рон покраснел пуще прежнего.
— Вот именно, тебе без разницы! Спасибо, что сообщила!
Гермиона почувствовала, как в животе скручивается тугой узел раздражения.
— Я имею в виду, что ты волен поступать, как хочешь сам.
— Ага, и тебе всё равно, улечу я в Америку или прыгну с моста!
— Что? При чём здесь Америка? Какой мост? Рон, мы говорим о летних каникулах!
— О летних каникулах, которые ты решила провести без меня! Да и весь год тоже. Спасибо, хоть сказала заранее, я польщён!
Рон с грохотом захлопнул дверь прямо перед её лицом. Ошеломлённая Гермиона осталась стоять посреди пустого коридора.
— Что у вас здесь происходит? — Из своей палаты вышел Гарри, за ним Джинни. — Мне показалось, Рон только что кричал?
Гермиона не успела ответить: на этаж вошёл Шеймус. Завидев троицу, он странно замялся, во всей его фигуре сквозило беспокойство.
— О, вы тут.
Друзья переглянулись.
— Что случилось, Шеймус? — спросил Гарри.
— Я только что видел Кингсли Шеклболта, — отозвался тот, переминаясь с ноги на ногу. — Он просил передать… — Шеймус поднял взгляд. — Завтра похороны погибших.
* * *
Драко ворочался на жёсткой неудобной койке в попытке уснуть. Утром он спросил у охранника, принёсшего завтрак (такой же отвратительный, как обед и ужин), какое сегодня число. Охранник ответил, что четырнадцатое, и быстро вышел из камеры, будто опасаясь, как бы заключённый не принялся за дальнейшие расспросы.
Но ничто другое заключённого не интересовало.
Его схватили утром второго мая. Значит, прошло почти две недели. За эти две недели он успел полностью уйти в себя, отключившись от внешнего мира. Это умение Драко приобрёл за прошедший год, когда постоянно требовалось не обращать внимания. На чей-то плач, на крики и стоны, на вопли Кэрроу и безумный смех. На очередную смерть. Но если тогда он концентрировался на учёбе (насколько было возможно), то теперь он думал.
В первые дни после заключения его холодной лапой держал страх перед будущим. Узнав дату своего суда, Драко впал в отчаяние. Кто он для людей, которые будут его судить? Сын правой руки Тёмного Лорда, носитель Чёрной Метки, тот, кто проложил Пожирателям Смерти дорогу в Хогвартс, тот, кто сделал всё, чтобы Дамблдор погиб.
Но время шло, отчаяние, сменившее на посту страх, в свою очередь уступило место апатии.
Единственным, что не позволяло Драко окончательно тронуться умом, было осознание: он выжил и сохранил душу в целости. За это он должен благодарить мать, решившуюся просить помощи у Снейпа. Она наплевала на гордость, наплевала даже на собственную безопасность — никто не гарантировал, что Снейп сохранит её визит в тайне. Нарцисса лишь надеялась, что он поможет. Снейп согласился выполнить приказ, если Драко окажется неспособен…
И он не смог.
После провала с убийством Дамблдора он страшился смерти. Он не хотел умирать. А меньше чем через год смерть стала чем-то обыденным. Она сопровождала Драко всюду, насквозь пропитала стены его родного дома.
Но всё закончилось. Никто больше не заставит его пытать других. Человек, чудовище, раздавившее, уничтожившее его личность, навсегда исчезло.
Благодаря Поттеру.
Драко никогда не понимал, почему все возлагали на него такие огромные надежды, называя Избранным. Поттер ничем не отличался от любого другого одиннадцатилетки, у него даже особых способностей не было. Как можно уповать на того, кто до одиннадцати лет и понятия не имел, кто он и что такое магия? Но все как один твердили: «Он же смог избежать Убивающего заклятия, верно? А это невозможно. Раз у него получилось, значит, он особенный, он Избранный!».