Вчера к ней зашёл Гарри и посоветовал дать Рону остыть. Гермиона и сама понимала, что сейчас не время для выяснения отношений. Она уже думала о том, что мысль о предстоящих похоронах брата могла так повлиять на Рона. Чем ещё объяснить его внезапный срыв? Не может быть, чтобы он действительно думал так, как говорил. Поэтому Гермиона постаралась отогнать эгоистичную обиду и решила просто быть рядом, чтобы Рон не чувствовал себя одиноким в такой день.
Поправив заплетённую косу, Гермиона вышла из палаты и тут же налетела на кого-то.
— Гарри!
— Привет, — отозвался тот, поправляя сбившиеся очки. — Я за тобой пришёл.
В коридоре показался хмурый Рон. Гермиона тут же сделала к нему шаг.
— Рон, я…
Он полоснул её взглядом, от которого вдоль позвоночника пробежали ледяные мурашки, и быстро пошёл к лестничным маршам. Гермиона так и застыла с протянутой рукой.
— Я заходил к нему вчера, но он не стал со мной говорить, — сказал Гарри. — Джинни посоветовала пока его не трогать.
— Как она?
— Ничего, держится.
— А ты?
— Тоже. Что ещё остаётся, — риторически заметил Гарри и попытался выдавить улыбку.
Гермиона автоматически кивнула и двинулась к лестнице. Словно издали она слышала шаги идущего рядом Гарри. Её остановившиеся глаза раз за разом видели брошенный Роном взгляд из-под враждебно нахмуренных бровей. Она и не подозревала, что голубой может быть настолько обжигающе холодным и колючим.
Едва они вошли в буфет, все головы повернулись к ним. Гермиона подошла к столу и села на свободный стул. Рядом опустился Гарри. А дальше — Джинни, Джордж и… Их глаза встретились на долю секунды. Рон отвернулся первым.
Гермиона кожей ощущала общую напряжённость. Присутствующие то и дело посматривали на их стол. Она заёрзала на стуле. Ей казалось, что со своими попытками сочувствия она выглядит фальшиво здесь, среди настоящего горя. Мерлин, какая же это нелепая и ужасная мысль: ощущать себя лишним только потому, что не потерял никого из родных…
Кусок не лез в горло. Завернув в салфетку пару булочек, она поднялась.
— Я пойду, — отрывисто бросила Гермиона и вылетела из буфета.
Захлопнув дверь палаты, привалилась к ней спиной и с силой потёрла лоб. Дурная ночь давала о себе знать, ничем другим Гермиона не могла объяснить эти идиотские мысли. Она направилась в умывальную и ополоснулась холодной водой. Упёрлась руками в края раковины, медленно выдохнула. Посмотрела на своё отражение.
— Соберись.
Зеркало не ответило.
Спустя четверть часа Гермиона, уже готовая к выходу, доедала вторую булочку. Голод так и не пришёл, но впереди долгий и трудный день, подкрепиться было не лишним.
В дверь постучали.
— Гермиона, это я, — раздался голос Гарри.
— А где Рон? — спросила Гермиона, выходя из палаты.
— Ушёл вниз с Джинни. Они не хотят оставлять Джорджа одного. Идём?
— Подожди. Твой воротник.
Гермиона аккуратно расправила ворот его чёрной рубашки. Он слабо улыбнулся.
— Спасибо.
Когда они спустились, холл уже был полон народу. Гермиона и Гарри пробрались сквозь толпу к Джинни, Джорджу, Невиллу, Луне и Рону. Гермиона попыталась было ободряюще улыбнуться, но Рон снова отвёл глаза.
Гул в холле перекрыл зычный голос Кингсли Шеклболта:
— Все в сборе?
— Похоже, он и вправду занял пост министра, — шепнул Гарри Гермионе.
— Портключи сработают через три минуты. Быстро и без суеты разбиваемся на группы.
— Видали, сколько авроров? — проговорил Невилл, когда они всемером сгрудились вокруг сдутого футбольного мяча. — Усиленные меры безопасности.
Гарри что-то недовольно проворчал.
— Они не только тебя здесь охраняют, — заметила Гермиона.
— Лучше бы вам с Роном новые палочки выдали, — досадливо отозвался Гарри.
— Готовы? — прогремел министр. — Всем коснуться портключей! Три… два… один…
Противное ощущение, словно тебя дёргают крюком за живот, и водоворот красок. Свист ветра в ушах оглушал. Наконец ноги ударились о землю, и Гермиона пошатнулась, с трудом удержав равновесие. Их группы оказались разбросаны на громадной поляне, устланной ковром изумрудно-зелёной травы. Хэмпстедская пустошь. Гермиона узнала её с первого взгляда: в восьмилетнем возрасте она приезжала сюда с родителями.