— Что скажете? — заговорщицки поинтересовался Шеймус. — Ну, о Малфое.
Гермиона закатила глаза.
— Неужели больше не о чем поговорить?
— Да брось, Гермиона, — глаза Шеймуса азартно блеснули. — Ты-то сама что думаешь?
— Ничего не думаю.
— Вот я с большим удовольствием подправлю его высокомерную физиономию. — Он потёр костяшки.
— Не подправишь, — возразила Гермиона. — А если решишься, то тут же вылетишь из Хогвартса.
Шеймус расхохотался.
— Нет, вы послушайте: я вылечу из Хогвартса, сломав Малфою нос. Малфою! Который должен гнить в Азкабане. А ты что молчишь, Гарри? — Он пихнул его ногой.
— Что?
— Насчёт Малфоя.
Гарри пожал плечами.
— Мне жалко его.
— И тебе совсем не хочется его прижать? Он столько лет строил из себя крутого, а теперь он ноль! Пустое место! Зато ты победитель и герой. Да он тебе ноги должен целовать!
— Хочешь, чтобы теперь я строил из себя крутого перед Малфоем? — подколол его Гарри. — Знаешь, нет, Шеймус, мне это неинтересно.
На этом разговоры о персоне Малфоя пресеклись.
Подпрыгнув на кочке, карета выехала с аллеи. Гермиона убрала занавеску, жадно вглядываясь в силуэт замка, высившегося среди холмов. «Мы поднимем тебя с колен, горный великан!» — твёрдо решила она про себя.
У подножия лестницы кареты остановились. Гермиона первой поспешила выбраться наружу. Её обнял свежий ветерок. Она глубоко вдохнула горный воздух, не в силах бороться со счастливой улыбкой, расцветающей на губах.
Тяжёлые дубовые двери медленно отворились, и из замка появилась Минерва МакГонагалл.
— Вот я и дома, — прошептал Гарри.
МакГонагалл обвела ребят взглядом и тепло улыбнулась:
— Добро пожаловать в Хогвартс.
_______________________________
*Per aspera ad astra (лат.) — через тернии к звёздам.
Глава 8. Изгои и герои
Драко хмуро глядел в зеркало. Вчера среди новоприбывших в замок он своими глазами увидел Поттера и Грейнджер. Третьего — Уизли — не было. Но от этого легче не становилось. Драко не горел желанием видеть сейчас кого-то из победителей. И вообще ближайшие лет сто.
Он критически осмотрел своё отражение и привычно собрал отросшие волосы в хвост. Провёл пальцами по едва заметному шраму на щеке. Не верилось, что он жив и всё наконец-то закончилось. А ведь он мог погибнуть в финальной битве. Если бы не та чокнутая…
Вспышки заклятий выжигали глаза; замок ходил ходуном. Казалось, вот-вот крыша рухнет им на головы. Драко бежал по усыпанному обломками полу, спотыкаясь, падая, поднимаясь и снова падая. Только что кто-то спас его от Пожирателя, но он не понял, кто. Сейчас он хотел только найти родителей, покинуть Хогвартс и никогда об этом не вспоминать.
Страшный треск донёсся сзади. Драко обернулся, и тут же что-то сшибло его с ног. Левую лодыжку прострелило болью, в ладони врезались изумруды и осколки разбитых песочных часов. Драко попытался встать, но сил хватило лишь на то, чтобы неловко сесть. Ладони противно пульсировали болью. К горлу подкатила дурнота.
Чья-то тень мелькнула рядом, и он увидел огромные бледные глаза непонятного цвета на круглом грязном лице.
— Ты ранен? — полувопросительно пропела чокнутая Лавгуд.
Драко хотел крикнуть: «Конечно, ранен! Ослепла?!» — но в горле всё ещё стоял ком.
Лавгуд улыбнулась, будто услышала его мысли, взяла Драко за руку и вынула волшебную палочку.
— Я помогу тебе.
Вытянув осколки с помощью магии, она занялась повреждённой ногой. Белая, будто снег, мазь оказалась такой же ледяной на ощупь. Драко вздрогнул. Лавгуд снова улыбнулась своей потусторонней улыбкой.
Боль утихла.
— Не за что, — сказала она в ответ на его дикий взгляд и нырнула в пыльный коридор, словно её тут и не было.
Драко моргнул. Утренняя тишина и мирное тиканье часов резко контрастировали с только что разыгравшейся в памяти битвой. Он посмотрел на свои ладони. Лавгуд была одной из узниц в его доме, и именно она пришла ему на помощь, когда отвернулись и свои, и чужие. Драко понятия не имел, выжила ли она, он даже имени её не помнил.