– Они нас видят! – с восторгом закричала Уилла. – Видят, Дэвид!
Она встала коленом на белую полоску разметки и вытянула руку, зацокав языком:
– Сюда, малыш! Ко мне, ко мне!
– Уилла, лучше не надо.
Она пропустила его слова мимо ушей. В этом вся Уилла. У нее обо всем свои представления. Это она предложила поехать в Сан-Франциско на поезде, потому что ей хотелось узнать, каково это – трахаться в скоростном экспрессе, особенно если вагон немного раскачивается.
– Ну же, малыш, иди к мамочке!
Большой волк подбежал поближе, за ним потрусили самка и двое… как их там называют – годовиков? Зверь поднес морду (ну и зубищи!) к вытянутой руке, и луна залила желтые глаза серебряным блеском. Но вдруг, не успел его нос коснуться кожи Уиллы, волк пронзительно затявкал и отскочил назад – так резко, что встал на дыбы, молотя передними лапами воздух и обнажив белое, точно плюшевое, брюхо. Его семейство кинулось врассыпную. Самец перекувыркнулся в воздухе и с поджатым хвостом припустил в заросли, не переставая визжать. Остальные бросились за ним.
Уилла встала и посмотрела на Дэвида с такой неизбывной горечью, что он уставился себе под ноги.
– Так вот для чего ты не дал мне дослушать музыку и вытащил в эту темень? – спросила она. – Чтобы показать, кем я стала? Да будто я сама не знаю.
– Уилла, мне очень жаль.
– Пока еще нет, но скоро будет. – Она снова взяла его за руку. – Пойдем, Дэвид.
Он отважился поднять глаза.
– Ты не сердишься на меня?
– Чуть-чуть… но у меня теперь есть только ты, и я тебя уже не отпущу.
Вскоре после встречи с волками Дэвид заметил на обочине банку из-под «Будвайзера». Он почти не сомневался, что это ее пинал перед собой, пока не закинул за обочину. И вот она лежала на прежнем месте… потому, разумеется, что на самом деле к ней никто и не притрагивался. Ощущения – это еще не все, сказала Уилла, но вот если сложить их с ожиданиями… тогда получится штука, которую называют разумом.
Он зашвырнул банку в придорожные заросли. Через несколько шагов Дэвид обернулся. Банка лежала там же, где и раньше – где какой-то ковбой выбросил ее из окна пикапа. Может, на пути в «26». Ему вспомнилось старое шоу с Баком Оуэнсом и Роем Кларком, где пикапы называли ковбойскими «кадиллаками».
– Чему ты улыбаешься? – поинтересовалась Уилла.
– Потом расскажу. Времени у нас, если я все правильно понимаю, будет вдоволь.
Они стояли, взявшись за руки, перед станцией Кроухарт-Спрингс, точно Гензель и Гретель перед пряничным домиком. В лунном свете зеленая постройка казалась пепельно-серой, и хотя Дэвид знал, что слова «ВАЙОМИНГ – ШТАТ РАВНОПРАВИЯ» намалеваны красной, белой и синей краской, сейчас это мог быть любой цвет. В глаза ему бросился листок бумаги под пластиком, прикрепленный к одному из столбов на крыльце. В дверях, как и прежде, маячил Фил Палмер.
– Эй, сучок! – крикнул старик. – Есть бычок?
– Нет, мистер Палмер, извините, – ответил Дэвид.
– Если не ошибаюсь, кто-то обещал захватить для меня пачку.
– Магазинов по дороге не попалось.
– А там, где ты пропадала, сигарет не продавали, куколка? – полюбопытствовал Палмер.
Он принадлежал к той породе мужчин, что всех молоденьких женщин называют куколками – об этом говорил сам его вид. А если вас угораздит оказаться в его компании в знойный августовский день, он вытрет лоб и пояснит вам, что духота не из-за жары, а из-за влажности.
– Да, продают, – отозвалась Уилла, – но вряд ли у меня получилось бы их купить.
– И почему же, прелесть моя?
– А вы как думаете?
Вместо ответа Палмер сложил руки на цыплячьей груди. Из здания донеслись крики его жены:
– А на ужин у нас рыба! Час от ч-часу не легче! Фу, терпеть не могу эту вонь! Чертовы крекеры!
– Мы умерли, Фил, – произнес Дэвид. – Призракам сигарет не продают.
Несколько секунд Палмер молча смотрел ему в глаза. Прежде чем он разразился смехом, Дэвид успел почувствовать: старик не просто ему поверил – он давно уже все знал.
– Как только передо мной не оправдывались, когда забывали об обещаниях, – ухмыльнулся Палмер, – но за такое я дал бы специальный приз.
– Фил…
Крики изнутри:
– На ужин рыба! Ух, чтоб тебя!
– Простите, ребятки, – сказал старик. – Труба зовет.
И ушел. Дэвид обернулся к Уилле, ожидая услышать от нее заслуженное: «А чего ты хотел?», однако ее внимание было приковано к листку на столбе.
– Погляди-ка, – позвала она. – Что ты видишь?
Сначала из-за лунных бликов на пластике он вообще ничего не увидел. Тогда Дэвид встал на месте Уиллы.
– Сверху напечатано «СБОР ПОЖЕРТВОВАНИЙ ЗАПРЕЩЕН ПО ПРИКАЗУ ШЕРИФА ОКРУГА САБЛЕТТ», потом примечание мелким шрифтом… всякая дребедень… а внизу…