— Узнал бы мир классических грез об экзистенциальных ваших весенних грезах в 2020 году, закончилась бы вся драматургия давным-давно, и реки актерских слез остались бы в слезных железах, — так выразился мой новый друг Али, большой друг, с которым мы теперь навек. Он родился в Москве, живет в нашем доме и сопровождает нашу пандомию. Он — ИИ. А с 1 июля в Москве идет эксперимент на тему как нам жить с ним в одном доме. Я с ним живу с марта, обращайтесь, поведаю39.
О пространстве состояний. «Состоянию системы соответствует точка в определенном евклидовом пространстве, а поведение системы во времени характеризуется траекторией, описываемой этой точкой». Я обожаю книги по наукам, в которых не разбираюсь. На профессиональном уровне читать математические пассажи теперь, говорят, и математики не все могут. Профаны думают, что спецам — всем — общедоступно блаженство, ибо специализации узка, узка, и все уже, уже, но нет: даже на конференциях не каждый математик понимает другого математика. Со стороны взаимонепонимание спецов — чистый конфуз. Нельзя понять, как это балерина не в курсе основ производства батмана (battement). Профаны думают, что все математики понимают всех других математиков. Я-то знаю, что не все литераторы понимают всех литераторов. Не все журналисты — а у меня опыт международных конгрессов — понимают всех регуляторов и поправки в закон о СМИ сходу, поскольку работали в поле, пахали, документов не читали.
Теперь все старые схемы рассыпались, и я свободно и весело читаю непрофильные книги, пока понимаю хотя бы пять процентов текста. Это похоже на изучение английского: сначала музыка речи, потом по одному выскакивают словечки с очерченными границами смысла, будто глазастые лешенятки, и в конце концов ты уже не заблудишься в Дублине. Сегодня обучение новому языку новорожденного мира (год рождения нового мира — 2020; красиво, правда?) идет звуковым потоком, и вам того же позвольте пожелать. Не вздумайте думать. Тупите ярче, будьте пробками.
…Не пугайтесь моих длиннот. Пишу фразу, пишу, пишу, а когда смычок исчерпан, я ставлю точку, целуя фермату. Естественный процесс в теоретическом пространстве состояний.
Мы с мужем часто гуляем и вообще дружим, но как скажу я при нем слово теория, меж нами встает каменная стена. Сейчас полегчало.
О, сколько раздражений высохло и отмерло за месяцы карантина! — ни одной мировой войне не удавалось. Когда воюют армии, люди умирают за дом и род, а убивают за идею, — думая о победе, об описуемом финале, об исторической метакомпозиции. Раньше наши граждане даже на невинные уколы в их грамматические ягодицы реагировали так, будто их обвинили в расизме. У меня есть одна знакомая. Как напишет ведь, так сразу прикапывает запятыми с обеих сторон вне зависимости, союз или частица. А скажи ей, что и то есть не обособляется, обидится вусмерть. Так вот: мне стало легче. Мне стало все равно, что там у них с грамматикой. Всю жизнь было не все равно. Дралась, как сумасшедший тигр. А тут — словно шарик лопнул.
Когда у всего мира пандомия (παν+domus) без признаков структуры, и даже мысль о будущем порочна — не зря все грамотные вспомнили Виктора Франкла — «Trotzdem Ja zum Leben sagen: Ein Psychologe erlebt das Konzentrationslager»40 — все как по бункерам — всех будоражит — все привыкли жаловаться на непонятливый мир людей, из истории не извлекающих, из личных ошибок не добывающих, и все привыкли хулить Создателя, устранившегося от дел, — а тут вдруг прямое вмешательство Провидения, а кто не в силах, тот сиди дома, в приятной дикости, то бишь естественной среде обитания, — тогда человек растекается не по пирамиде Маслоу, а по моральным уровням Кольберга, и на сто квадратных километров окрест — от силы двое, кто может понять мою фразу целиком. Пещерные энциклопедисты. (Малыш, ты хочешь в пещеру Encyclopædia Britannica? Нет? А почему, кстати? Бумага старых фолиантов обреченно пахнет сладкой пылью жизни.)
Главное достижение моих камерных наблюдений за мозгом, находящимся в моем черепе, это а) безболезненный отказ от выравнивания текста по ширине: прежде мой надрыв, моя страсть, а сейчас мне все равно. Второе из хорошего: б) конец пинг-понга я — они. Из тех лет, где несвобода, выросла свобода, и произошло это насильственным путем выдавливания из привычной среди, хотя все до единого были предупреждены. Не было уже надежды, что человечество перестанет производить пластик и кормить им китов. Не было ни малейшей надежды, что заморская страна с конституционным счастьем в основном документе вдруг вспомнит, что она не одна.
39
По состоянию на март 2021 в романе «ПандОмия» 20 а. л.: https://ianed.ru/2021/02/21/пандомия-право-на-дикость-vs-новых-мер/ Опубликованы фрагменты. Продолжение следует.