Арт сам не понял, как в его руке оказался тот самый ритуальный нож. Да и не нужно было большого умения, чтобы преодолеть слабое сопротивление таурянина, не привыкшего сражаться.
- Тебе кровь была нужна? - спросил он глухо. - Получай!
Нож был хорошо наточен. И вошел в грудь Локи по самую рукоять. Арт отпустил его и оставил стоять испуганного, бледного, не верящего в то, что произошло. Локи коснулся ножа, и ладонь его окрасилась красным. Потом он пошатнулся, опустился на колени, опершись этой ладонью, возможно случайно, о край плиты.
И в ту же секунду, словно в ответ на его прикосновение, в недрах планеты родился низкий гул. Воздух словно сгустился. Небо потемнело.
- Вот оно, - прошептал Локи, его волосы разметались от ветра, а глаза смотрели с ужасом и страстью, - вот оно!
Потом медленно, сантиметр за сантиметром, он вскарабкался на плиту, лег, свернувшись в позе эмбриона.
Арт стоял неподвижно, не в силах ни уйти, ни закончить начатое. А Локи, собравшись с силами, заговорил вновь:
- А теперь беги! Времени у тебя немного...
Он вдохнул глубже, и Арту показалось, что воздух вокруг стал тягучим, его трудно было набрать в легкие.
- Когда я умру - планета умрет со мной вместе... Их поэтому не могли убить... А только прогнать... Мы - ее сердце... Мы - ее дыхание... Беги!
Последние слова он выкрикнул из последних сил, приподнимаясь и глядя на Арта в упор.
И он побежал... Воздуха становилось все меньше... Облака свивались в вихри. И закат был так ярок, словно кто-то разлил по небу алую краску... или кровь.
Где-то над головой завыла сирена.
А потом был ад эвакуации. Хотя планета была хорошо подготовлена на случай такого развития событий. Последний монарх, умерший без наследников, обречен был погубить планету. Поэтому все сооружения на Тауре были так хрупки и эфемерны... Поэтому все было наполнено этой изящной красотой. Как крылья бабочки - дотронься и красота исчезнет.
Многие успели спастись. Лишь последние взлетающие с поверхности планеты корабли охватила волна жара из-за вспыхнувшей внезапно атмосферы.
Арт был одним из последних, уступая воздушные коридоры кораблям, вывозившим жителей планеты. Хотя, как гость, имел полное право стартовать в первых рядах.
«Вюора, прости, я все-таки не смог спасти тебя...», - закончил он письмо. Быть может, надо было добавить то, что месть не принесла удовлетворения, но... это было бы ложью.
Жар становился нестерпимым. Арту казалось, что еще немного, и он просто расплавится, осев на кресле желеобразной массой. Он усмехнулся, представив эту картину. Закрыл глаза. Больше ему нечего было делать в этом мире.
«Эй! - произнес голос в его голове. -- Не вздумай отключаться!»
И голос принадлежал Локи. Вот и галлюцинации пошли... Плохо. Организм отказывался сдаваться без боя, пытаясь встряхнуть его.
- Кыш! - сказал Арт.
«Открой глаза! - не сдавался настырный голос. -- Посмотри на планету! Посмотри!»
Игнорировать не получалось. Голос повторил «посмотри» раз пятнадцать. Тогда Арт, психанув, распрямился в кресле пилота и посмотрел на экран. И планета вытянула навстречу протуберанец, как широкую алую лапу, которая будто пыталась дотянуться до покалеченного корабля.
Потом лапа распалась на капли и всполохи, и Арту в его затуманенном недостатком кислорода сознании показалось, что он увидел лицо. Лицо, нарисованное огнем. Локи смотрел на него с поверхности планеты.
- Это я, - сказал голос. - Я не умер. Вернее, умер... Как человек... Но живу, и буду жить как планета...
Речь была сбивчива, и голос то был слышен четко и ясно, то становился тихим, как шепот. Арт не знал, верить ли в то, что он видит, или же нет.
- Я всегда верил в то, что планета не просто так влила в нас, людей, эту силу... Она чего-то хотела... Чего-то ждала... Возможно, душа могучего древнего божества давно искала выход наружу... Если бы мы были чуть смелее...
Лицо Локи распалось, но спустя секунду возникло из нового протуберанца. Губы сложились в холодную усмешку.
- Я был прав... Я рискнул и выиграл... Я - Локи... Я - древнее божество...
Арт очень хотел послать куда подальше это заносчивое и злобное древнее божество, кем бы оно ни было. Даже умереть не дает спокойно.
- Мало времени... Мысли начинают превосходить возможности человеческого языка... Главное! Пока во мне еще есть человеческое...
- Что? - устало спросил Арт.
- Я обманул... Я использовал тебя... Как орудие... Сам бы не смог... Девочка... Та, что дорога тебе... Я не тронул ее...
- Она жива? - вскинулся Арт, чувствуя одновременно несколько вещей. Острую надежду. И то, что легкие наполняются отравленным, но столь необходимым для жизни воздухом. И тут же - отчаянье от того, что уже не спастись.