С уверенным видом человека, занимающегося любимым делом, Питер распахнул дверь кабинета, где ждал потерявший жену профессор.
– Меня зовут Даймонд. Детектив суперинтендант Даймонд.
Сразу стало очевидно, что́ имел в виду сержант. У стоявшего у окна мужчины был вид не профессора, а спортсмена. Словно он только что принял душ и переоделся после пяти сетов в Уимблдоне. Даже если согласиться, что эффект усиливали накладные плечи черного льняного пиджака, за ученого принять его было трудно. Ему было лет тридцать. Расстегнутый ворот небесно-голубой рубашки без галстука демонстрировал двойную золотую цепь на груди. Густые черные волосы подстрижены в дорогой парикмахерской, усы подкручены в мексиканском стиле. Нынешняя молодежь знает толк в финансовых рынках. А вот кончают ли они университеты – еще вопрос.
– Грегори Джекман, – произнес мужчина. У него был чистый йоркширский выговор. – У вас есть новости о моей жене?
Даймонд не стал отвечать на вопрос.
– Вы профессор Батского университета?
Джекман наклонил голову.
– По какой специальности?
– Английский язык. Послушайте, я здесь по поводу моей жены.
Появилась женщина-констебль с блокнотом для стенографии.
– Не станете возражать, если она будет делать записи?
– Нет. С какой стати?
– В таком случае садитесь. Сначала для протокола: вы не обязаны говорить ничего такого, что сами не пожелаете сказать, но все, что вы скажете, может быть представлено в качестве доказательства. А теперь расскажите о вашей жене.
Джекман, не сделав ни шагу к стулу, остался стоять.
– Полчаса назад я все объяснил в дежурной части. Там записали детали.
– Отнеситесь ко мне с терпением, – попросил суперинтендант с нарочитой обходительностью. – Я занимаюсь данным делом и предпочел бы все услышать от вас, а не читать в журнале регистрации происшествий. Как ее имя?
Профессор вздохнул и сел.
– Джеральдин Джекман, больше известная как Джерри Сноу. Это ее актерский псевдоним. Через неделю или две ей исполнится тридцать четыре года, если только… Господи, мне страшно об этом подумать!
– Будьте добры, опишите ее, сэр.
– Разве в этом есть необходимость? Вы, наверное, видели ее по телевизору. «Милнеры». Помните? Если нет, то вряд ли пропустили рекламу пива с девушкой и бульдогом. Это и есть она. После того как ушла с Би-би-си, несколько раз Джеральдин снималась в рекламных роликах.
Последовала короткая пауза. Даймонд так внимательно изучал выражение лица собеседника, что пришлось прокрутить в голове последнюю фразу, чтобы уловить смысл.
– Я редко смотрю телевизор. Допустим, что я никогда не видел вашу жену. Какого цвета ее волосы?
– Рыжевато-каштановые. Красновато-коричневые.
– Сержанту вы сказали, золотисто-каштановые.
– Пусть будут золотисто-каштановые. – Тон взлетел вверх, что свидетельствовало о том, какое напряжение испытывал профессор. – Вы пытаетесь подловить меня? Не забывайте, я здесь не потому, что меня привели на допрос. Моя жена пропала, и мне сказали, что, возможно, ее нет в живых.
– Кто?
– Те, кто ее прекрасно знает и видел рисунок, который вы показывали по телевидению. Сказали: на рисунке – она. Связывались с вами.
– Не со мной лично. В ответ на нашу просьбу предоставить информацию нам позвонили много людей, – объяснил Даймонд. – Требуется время, чтобы проверить каждый звонок. Но теперь, когда появились вы…
– Я хочу знать, где та женщина, которую вы нашли?
– В городском морге Бристоля. Давайте не будем спешить с выводами. Вам нет необходимости ехать туда, если обнаружится, что внешность той женщины не совпадает с внешностью вашей жены.
Суперинтендант терпеливо вытягивал из Джекмана информацию, и обнаруживалось, что все черты двух женщин сходились.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– В понедельник три недели назад.
– Это получается 11 сентября?
– М-м-м… да. Я рано уехал в Лондон. Жена еще оставалась в постели. Я сообщил ей, когда предполагаю вернуться, и поспешил на поезд из Бата в восемь девятнадцать.
– У вас были в Лондоне дела?
– Я отвечал за открываемую в те выходные в Бате выставку, посвященную Джейн Остен. Надо было встретиться с людьми по поводу ее рукописей.
Даймонд не читал ни одного романа Джейн Остен. Он не верил в телевизионных детективов, которые шпарили цитатами из Шекспира и в свободное время сочиняли стихи. Его коньком были биографии, предпочтительнее тех людей, чьи имена включали эпитет «Скотленд-Ярдский».