Джек замолчал и глянул на напарника, опасаясь, что тому опять станет не по себе (и его сложно было винить — Рэтчет и сам в былые годы каждый раз с содроганием воспринимал любое упоминание об этом деле) и он начнёт возмущаться, однако в Стоуне проснулся азарт сыщика и он словно бы не заметил этих кровавых рассуждений, заговорив совершенно о другом:
– Но подожди, если исходить из твоих же версий про деревеньщину, то это может быть, например, сельский врач, или ветеринар… да и многие фермеры сами умеют ставить уколы своей живности. Да и не только живности, чего уж, ведь многие живут в отдалении и не во всех районах есть толковый врач, а укол может потребоваться жене, или детям… не обязательно своим, но я уверен, что местные умельцы, способные поставить укол, в таких местах водятся.
– Вот и мы так заключили, – с досадой закивал Джек. – По сути, это дало нам целое ничего, если сравнивать с другими делами, согласен. Но в этом деле всегда было столь глухо, что мы радовались и этому. По сути, главной нашей зацепкой стал фургон этого «похитителя». Тачек таких в округе было штук сорок и мы, не имея номеров, принялись проверять все, как ты понимаешь. Федералы взяли на себя ещё с полсотни по отдалённым округам, начав гонять местных полицейских, без остановки тем названивая и грозя собственными полномочиями. Почти всё было в пустую, сам понимаешь, но нам была нужна всего одна. И повезло именно нам с Чарли. Но тут стоит пояснить другой момент: не знаю, какая собака клюнула толстяка, но он вдруг учудил, что нам нужно во что бы то не стало проверить прошлое последних жертв, не связывает ли их хоть что-то. На первый взгляд ничего, но он накопал ниточку… при том в этом случае — буквально, ведь тоньше и не сыщешь. Я уже не вспомню всех раскладов, но последняя пара жертв действительно была связана меж собой. Что-то из серии друг жены брата кузины первой из них приходился мужем сестры отца второй. Сложно и не информативно, но это связь. Поэтому параллельно с этим Чарли начал искать в их семействе — крайне разветвлённом, стоит заметить, и многочисленном — владельцев таких машин. И как думаешь, что нашёл?
– Ну, судя по твоему вопросу, что-то интересное. Не будь их там, ты бы и речи не завёл. Один точно нашёлся у кого-то. Или целых два?
– Шесть не хочешь? У одного из них была фирма по прокату таких грузовиков, именно этой марки. Некогда он был каким-то там воякой, вроде как даже реально воевал. Жил некоторое время на ферме в штате одинокой звезды, но продал её и открыл на вырученные деньги бизнес здесь, поближе к остальным членам семьи. Шикарное совпадение, не находишь?
– Даже слишком, как по мне, – мрачно отозвался Стоун, сплюнув в открытое окно огарок сигареты, которую уже некоторое время просто жевал за фильтр. – Уж больно гладко, как на блюдечке вам всё подали, разве нет?
– Ну, это с моих слов и сейчас, спустя столько лет. Поверь, я многое упускаю. А тогда нам за этот прорыв в деле пришлось порядком зарасти пылью в архивах транспортников, проведя там несколько бессонных ночей. Впрочем, я пару раз вырубался, потому и за Чарли ручаться не могу — вдруг он дрых хором со мной и лишь изображал кипучую деятельность? Ну тем не менее, а мы нашли нашего подозреваемого. И знаешь, что самое смешное?
– Что?
– То, дорогой мой друг, что федералы послали нас в сраку с этим подозреваемым!
– …в каком смысле?! – Сэм напрочь не понял этого утверждения, а от удивления едва руль не выпустил.
– Да в прямом! Мы дали им крепкого подозреваемого, всё обосновали, а они заявили, что он не подходит по профилю и продолжили бить баклуши да писать какие-то бумажки в центр, надеясь выбить повышение просто за их количество и за дыры в штанах, которые они успели просидеть. Представляешь нашу реакцию?
– Пожалуй. Кто в морду дал? Ты, или Чарли был быстрее?
– О, в те годы — значительно быстрее! Потому в морду мы дали оба. Благо, федералов по случаю набежало много, так что и мы смогли размяться оба, наваляв парочке особо наглых. Капитан участка выбежал нас разнимать, но когда узнал суть дела — сам заехал в нос тому рыжему, который уже орал что-то про наше с Чарли отстранение и всяческие жалобы. Мировой был мужик, упокой господи его душу, – Рэтчет перекрестился, что случалось с ним не часто.