Стоун решил его не беспокоить. Жестами показал мальчику, что заканчивать они будут вдвоём и попросил не шуметь, убавил свет. Около девяти вечера им удалось закончить, рассортировав и разложив всё на прежние места. Они оставили Джека спать и Сэм запер офис на оба замка.
Джек проснулся около половины третьего ночи. За окном было непроницаемо темно, рассвет ещё не занялся, да и плотные жалюзи, завешанные, к тому же, сохнувшими бумагами, начисто лишали комнату хоть какого-то света, способного проникнуть с улицы, от множества фонарей. Лишь пара скудных лучей пробивалась сквозь эти завесы, по бокам от них, позволяя разобрать только смутные очертания предметов и какие-то отдельные детали там, куда падал этот свет.
Детектив проснулся от того, что его шею пронзило чудовищной болью. Открыв глаза, Рэтчет начал судорожно дёргать себя в кресле, упираясь руками в подлокотники, пытаясь нормально сесть и расправить спину, хоть как-то размять шею. При этом ногами он себе помочь не мог — их пережала боковина ящика, на который он их по привычке закинул, потому ниже щиколоток он тоже ничего не чувствовал. До такой степени, что когда Рэтчет попытался встать, чтобы сходить за стаканом воды, он лишь неловко пошатнулся, простояв всего пару секунд, после чего тут же завалился назад, снова обрушившись на кресло. Ему даже показалось, что ног у него вовсе не было и он стоял на деревянных протезах — настолько они затекли.
– Н-да… а пить-то хочется, – проворчал детектив, потирая шею и пытаясь придумать, как выйти из ситуации.
– Я принесу, – отозвался ему из темноты чей-то до боли знакомый голос.
От неожиданности Джек аж подскочил на месте, но быстро собрался с мыслями и потянулся к ящику, за пистолетом.
– Не ищи, – посоветовала темнота из угла, и где-то там, над диваном детектива из тени показалась рука, в которой угадывались контуры его собственного оружия.
– Не буду, – зачем-то согласился детектив, сам удивившись собственному ответу.
– Извини, Джеки. Я не задумал ничего плохого. И твою игрушку забрал лишь из соображений безопасности. Не хочу, знаешь ли, чтобы ты во мне с перепугу дырок наделал.
– Так не пугал бы, зашёл бы в гости утром. Или дождался, пока я к тебе загляну.
Джек уже догадывался с кем беседовал, но всё ещё осторожничал, сам не понимая, зачем. Его ночным гостем был толстяк Чарли — только он именовал его пистолет, способный при правильном патроне начисто снести голову кому угодно, «игрушкой». Да и голос он пусть и не сразу, а смог узнать, как и ещё ряд фирменных словечек бывшего наставника. Тем не менее, недавняя беседа с Сэмом как раз на счёт Чарли, да и столь нетипичный и внезапный визит среди ночи вынуждали его обдумывать каждое слово, параллельно с тем пытаясь придумать план к побегу.
– Нет, малыш Джеки, так не получится, – отозвался Чарли, придвигаясь чуть ближе, от чего в скудных лучах уличного света, с таким трудом пробивавшихся в офис, показались очертания его лица — усталого и какого-то вместе с тем расстроенного. – И мы оба это понимаем. Днём нам попросту не дадут поговорить спокойно. Не переживай, я верну тебе твою «игрушку» и уйду, как только мы поговорим. Мы ведь друзья, так что будь спокоен… мы ведь друзья, Джеки?
– Знаешь, тебе виднее… Как-никак, на твоей стороне опыт!
– Ха, так меня стариком давненько не обзывали, – по лицу полицейского проскользнула усталая улыбка, но Джек этого не видел — только пытался угадать по интонациям и контурам его массивной фигуры, видневшейся над диваном. – Ладно, давай прекратим нашу привычную пикировку. Я пришёл поговорить и мы поговорим. Для начала позволь спросить:… Сэм уже попытался во всём обвинить меня?
Джек на мгновение стушевался, не сразу найдя, как стоит ответить. Тем не менее, от прямого ответа он решил уклониться и вместо этого спросил:
– А что, на это есть причины?
– О, у него — масса, как мне кажется. И ни единого доказательства. Я прав? Уверен, тебе это не понравилось, мальчик мой. Прошлое в полиции — оно такое. После него любишь доказательства больше, чем пустой трёп.
– Это да, доказательства я очень люблю. Но в этом деле всегда с ними было туго. И дай угадаю — сейчас ты решил обвинить его? И у тебя доказательств столь же нет?
– О, нет, Джеки, это не так. Всё несколько… несколько сложнее, поверь мне. Я пришёл тебе кое-что рассказать. Факты, Джеки, которых тебе так не хватало, чтобы сложить эту головоломку. А уж по результату нашего разговора, и после того как ты кое-куда съездишь и во всём убедишься… лишь тогда ты примешь решение. Ты примешь, и никто другой. Я не стану навязывать тебе своего мнения. Более того: если после всего, что узнаешь этой ночью, ты решишь, что это я убил ту милашку, Кэт, как и всех прочих, то я лично дам тебе свой револьвер и ты сам пустишь мне пулю в лоб. Это единственное, на чём я буду настаивать — пушка должна быть моя. Думаю, такую блажь ты старику простишь. Особенно, когда будешь знать действительно всё, увидишь картину в целом. Так что, мы поговорим?