Выбрать главу

- А я и поабыл о ней. Уже позабыл. — Он пожал плечами, словно удивился собственной безответственности.

Аластар, сидевший в соседнем кресле, постукивал пальцами по мягкому подлокотнику. Никаких звуков — и на мгновение Этель показалось, что она оглохла. Тут в коридоре, за закрытой дверью зазвучали шаги, вдалеке — голоса, и наваждение схлынуло.

- Тогда придётся слегка изменить наши планы. — Орден осуждающе покачал головой.

Блестящий скорпион на его рубашке таращил бессмысленные изумрудные глаза в пространство.

- Ты можешь что-то сделать с Руаной? — задала Этель тот вопрос, который мучил её сейчас больше всего.

Орден бросил на неё быстрый взгляд и хмыкнул. Полутёмный потолок его интересовал гораздо больше, чем лицо Этель.

- Я? Я тебе что, лекарство от всех болезней? Почему я обязан ей что-то делать? Потом, Руана меня никогда не любила, так что я не стану с ней связываться. — Орден сложил пальцы под подбородком — куполом — и загадочно улыбнулся. — А вот ты ей нравишься.

- С чего ты это взял? — хмуро откликнулась Этель.

У неё до сих пор было сухо во рту, хоть за завтраком она и выпила столько воды, сколько смогла. Орден помолчал, и в молчании огненный шар у его плеча осыпался белыми искрами на пол. Полумрак вокруг был неприятным. Комнату как будто специально прятали от Этель, так что она видела только три их кресла, стоящие кругом и три колонны, уходящие в темноту сводов.

- Я ничего не брал. Ты забыла, как бегала по замку и жаловалась, что Руана смотрит на тебя, когда ты спишь. Много было случаев. Так что я уверен, она тебя к себе требует, никак иначе.

Они мерялись взглядами — кто кого переглядит, и Орден не собирался сдаваться.

- Так что ты пойдёшь туда, дорогая, — сказал он ей в глаза. — И мы посмотрим, что из этого выйдет.

- Как интересно, — не выдержала Этель.

Искры сыпались на ковёр, иногда замирая на выпуклой лепнине колонны. Этель наблюдала за ними и за собой, как будто со стороны — пальцы то и дело касались верхней пуговицы на платье

- Разумеется, интересно. Только дело не в этом. Понимаешь, — Орден сложил руки ладонь к ладони, — если смерть мира всё-таки случится, мне тоже будет невесело. А ты императрица. Значит, обязана что-то делать.

Этель потянула платье за ворот: в комнате вдруг стало душно.

- Судя по тому, что коронация Эйрин уже состоялась, императрицей…

- Прекрати эту ерунду. — Орден даже не доставил себе труда дослушать её до конца. — Твоя девчонка посаженная кукла. Её даже не водили в Храм.

Слева кашлянул молчавший до сих пор Аластар. Несмотря на ночь, которую они вместе с Этель провели в размышлениях и разговорах, он не выглядел уставшим, разве что — задумчивым. И хмурые морщины больше не появлялись.

- Что будет, если мы встретимся с Руаной?

- А вы с ней встретитесь, это я вам обещаю, — усмехнулся Орден. — А дальше я ничем не смогу вам помочь. Руана мёртвая, её не возьмёт ни оружие, ни магия. Единственное, что вы сможете — узнать, чего ей хочется, и попробовать договориться.

Орден глянул на Этель, которая внимательно слушала их разговор, вжавшись в кресло, и возвёл глаза к потолку.

- А теперь ты выйди. Выйди-выйди, и нечего на меня так смотреть.

Этель поднялась. Огненный шар по щелчку пальцев Ордена подплыл к ней и осветил дорогу до двери. Мягкий ковёр скрадывал шаги, и ручка повернулась легко.

Орден поджал губы, как будто то, о чём он собирался говорить, выводило его из себя. Купол из пальцев распался, и он обеими руками взялся за подлокотники кресла. Но не встал. Только чуть склонился в сторону Аластара.

- Мы не можем потерять Орлану. Думаю, без неё мир окончательно рухнет.

Аластар склонил голову набок — непонимание в его взгляде сменилось настороженностью.

- Потерять? — переспросил он.

Орден отвёл глаза.

- Боюсь, что Руана не по голове её собирается гладить, а вселяться. По крайней мере, это — единственное, что мне воображается. Может же такая мысль прийти в голову и Руане? — Он кивнул своим размышлениям и жестом уставшего мыслителя коснулся кончиками пальцев виска. — Вот только после этого обе проживут недолго. Мёртвое и живое не соединяются.

В тишине потрескивало белое пламя и осыпалось искрами на лепнину, которой была украшена колонна. Замысловатые белые маски-лица проступали из темноты, и ни одна из них не улыбалась.

- Но тогда зачем? — спросил Аластар, проглотив новость, как горький дым, сразу и даже не поморщившись.

Орден смотрел на него и пытался понять, о чём тот думает.

- Зачем? Я понятия не имею, что приходит в голову призракам. То, что она собирается сделать, она собирается сделать очень быстро и тогда уже угомонится. Возможно. А может быть, и нет.

Орден поднялся, подманил к себе огненный шар и зашагал мимо колонн, к открытому настежь окну. В подземной темноте, на широкой улице, освещённой только белым пламенем, матово-чёрным блестели камни мостовой, и по обе стороны дороги возвышались тонкие серебристые статуи — вместо деревьев.

- Есть одна идея, — нехотя протянул он. — Мне тут птичка принесла, что в замке давно уже всё не особенно благополучно. Если и наносить удар, то этой ночью.

Этель ждала их в коридоре, у окна, плотно занавешенного, как и все остальные окна, до которых она смогла бы добраться. Скрестив на груди руки и привалившись плечом к стене, она мерила взглядом тяжёлую дверь, которая только что захлопнулась у неё за спиной.

- Ну вот, опять ты, — услышала Этель за спиной и, даже не оглядываясь, кивнула.

- Я. Здравствуй.

Мари обошла её по кругу и замерла, прижавшись к стене лопатками. Куда она там смотрела и что нашла интересного в месте, где потолок скрывался в полумраке, Этель не знала.

- Я хочу на поверхность, — выдала Мари, ни к кому не обращаясь. Точно так же она могла бы твердить о своих желаниях, сидя в тёмной спальне.

Этель промолчала.

- Я хочу на поверхность. У меня там полно дел, — Мари по-взрослому, почти как Орден, нахмурилась и сердито подобрала губы. — А меня никуда не пускают.

Она скрестила руки на груди и задумчиво зашагала в дальнюю часть коридора. Туда свет от огненного шара уже не доходил, но как только её спина начала скрываться от взгляда Этель, Мари тут же повернулась и пошла в обратную сторону. Тёмные волосы, то ли нарочно приведённые в творческий беспорядок, то ли просто не чёсанные, блестели: переливались звёздочки.

- А ты когда-нибудь видела Орлану? — спросила вдруг Мари, вскинув взгляд на Этель.

- Приходилось, — осторожно ответила она и обернулась на дверь: нет, та даже не приоткрылась. Почудилось.

Мари теперь стояла напротив, заведя руки за спиной. Она покачивалась с носков на пятки и выглядела так напряжённо, как будто утащила с праздничного стола пару пирожных, а потом кто-то пошутил, что пирожные были отравлены.

- А правда, что она была великим магом?

Этель посмотрела девушке в глаза — та нисколько не смутилась. Что за неуместное любопытство?

- Я бы так не сказала.

Уперев руки в бока, Мари приняла такую воинственную позу, как будто приготовилась бороться до последнего — за идеалы, за Орлану и ещё не пойми за что. Этель не смогла сдержаться и улыбнулась.

- А я слышала, что она демона могла одним взмахом руки прогнать! — заявила Мари, решительно надвигаясь на Этель.

Та покачала головой. Ну разве что демона-стража, которого весь замок подкармливал булочками, оставшимися с обеда.

- Вот это уже явное преувеличение.

Мари отвернулась и покусала губы. Серебристые звёздочки осыпались с её волос на лицо и на плечи, и теперь сверкала даже белая рубашка, наполовину выпущенная из-под ремня брюк.

- Что, правда? — насторожилась она. Сощурила глаза и осмотрела Этель с ног до головы, как будто проверяя, не врёт ли.