Когда Джон Фостер Даллес дослушал и дочитал до конца, он сразу стал критиковать второй план, поскольку в СССР было очень мало туннелей и все они тщательно проверялись при передвижении Сталина. Было решено начать подготовку операции.
1 марта, 11 часов 28 минут (местное время). Канзас-Сити
Трумэн в воспоминаниях перенесся в 1949 год. Тогда по лестнице, ведущей в Голубую комнату Белого дома, поднимался директор ЦРУ Роскоу Хилленкёттер. Это случилось после того, как после своей инаугурации в конце января 1949 года Трумэн первым делом вызвал директора ЦРУ. Хилленкёттер был третьим директором Центральной разведки и первым руководителем Центрального разведывательного управления, созданного в соответствии с Законом о национальной безопасности 1947 года. Это был высокий человек с узким продолговатым, скорее даже длинным лицом. Черты его лица отличались массивностью. Узкие, небольшие прорези для глаз, обрамленные сверху не очень густыми дугообразными бровями, смотрели на собеседника вызывающе твердо. У него был слегка приплюснутый широкий нос, широкий рот с узкими губами, почти незаметные скулы. Человек был одет в классический костюм, который на самом деле представлял собой форму контр-адмирала без погон. На мундире были прикреплены планки с лентами наград. Черный строгий галстук довершал картину. На голове директор постоянно носил форменную фуражку контр-адмирала с белым верхом и кокардой. Когда он снял фуражку перед дверью в кабинет, то на голове показалась начинающаяся лысина.
Хилленкёттер вошел в Голубой кабинет президента в Белом доме и увидел длинный Т-образный стол. За столом сидел безупречно одетый человек. Это был президент Трумэн. Человек встал, и оказалось, что он довольно высокого роста и имел очень интеллигентное лицо. Волосы были выкрашены, хотя по их участкам рядом с корнями волос можно было определить, что он совсем седой. По всему чувствовалось, что его волосы давно не столь густые, как в молодости. Президент Трумэн предпочитал их красить. Он зачесывал волосы направо, оставляя пробор слева. У него были тонкие плотно сжатые губы; очень прямой нос с острым свешивающимся вниз кончиком. Модные очки с очень тонкой оправой, идеально сшитый подогнанный и отглаженный классический двубортный костюм довершали картину. Президент Трумэн был большим франтом. Обычно он носил классические, отлично по фигуре сшитые серые двубортные костюмы, идеально отглаженные брюки, коричневые новомодные туфли и надевал бабочку в клетку. Именно так и был в этот день одет президент. Обращало на себя внимание то, что рукава рубашки не выглядывали из рукавов пиджака. Трумэн встал, поздоровался, предложил посетителю сесть, а потом долго говорил о росте влияния СССР в мире, о намерении Сталина вытеснить доллар из сферы международных финансов. Сталин сумел в 1948 году повернуть на социализм ЧССР, Румынию, Польшу, Болгарию. На столе Трумэна стояла табличка с надписью «Фишка дальше не идет». «Быть президентом — значит быть очень одиноким», — сказал Трумэн директору ЦРУ.
Обычно Трумэн стоял выпрямившись, как натянутая струна, как будто только что проглотил кол. При этом носки его башмаков были разведены. Собеседники начали разговор с вежливых вопросов о семье и тому подобной шелухи. После взаимных приветствий и приветов супругам они перешли к деловой части беседы. Трумэн ставил перед ЦРУ задачи на свой новый срок, уверенно жестикулируя правой рукой. «Необходимо остановить СССР, для этого следует спровоцировать СССР и объявить его врагом человечества, — вещал Трумэн. Вдруг он осекся и понял, что ничего не добьется своей экзальтированностью. — У вас есть мысли, как это сделать? Что вы можете предложить?» — уже гораздо спокойнее спросил Трумэн. Несмотря на оживленную жестикуляцию президента, директор ЦРУ ни на каплю не изменил свою манеру говорить и продолжал размеренно докладывать.
Тут его прервал Трумэн: «Следует активнее перевербовывать “спящих” агентов абвера. Сделать их нашими агентами, — Трумэн хотел показать профессионалу из ЦРУ, что и он не лыком шит, что он разбирается в теории разведки. — Многие советские вожди наворовали, нахапали бесконтрольно барахла в Германии. Жадность их погубит. Ненасытный аппетит, роскошь их убьет. Эту ситуацию следует использовать в наших целях — стравить друг с другом, и пусть погрязнут в коррупции. На этом их можно будет поймать и завербовать. Пусть конфискуют имущество у нацистов и тех, кто воевал, или членов партии. Мы воспользуемся жадностью, психологией того, кто вылез из грязи да в князи (Трумэн дословно сказал следующее: Went from rags to riches, from orphan to country president). Нужно дать им возможность хапать, хапать и хапать, а самим отслеживать и фиксировать. Среди лидеров СССР нам нужен свой агент влияния, самый алчный и непутевый. Его следует выдвинуть на самый верх, так как Сталин уже стар, да и не вечен, вдруг на него упадет кирпич. В этом случае мы, конечно, будем очень благодарны Провидению. Но дело не в благодарности, а в том, чтобы в этот момент наш “крот” оказался в нужном месте и на нужной позиции и занял место лидера СССР».