Гермионе уже не было так холодно, как вначале. Она с легкой отстраненностью наблюдала, как Малфой затаскивал ее обратно в палатку. Выражение на его лице было озабоченным и даже отчаянным, и Гермиона хотела подбодрить его, но ей было тяжело собраться с мыслями и, честно говоря, она чувствовала себя слишком уставшей для какой-либо реакции. Забавно, подумала она, что он так хлопочет. С ней же все в было порядке.
С этой мыслью она отключилась снова.
Ей казалось, что она слышала чей-то голос сквозь вату в ушах. Густой и обволакивающий, он просил ее о чем-то, как будто уговаривая. Она пыталась разобрать слова, но в ушах шумело, а потом она уснула.
Когда она пришла в себя, ей на грудь что-то давило, и вообще было тяжело шевелиться. Гермиона с глухим стоном попыталась приподнять голову, но ей не удалось. Она с трудом разлепила веки.
В полутьме палатки было тяжело рассмотреть детали, но этого и не требовалось. Малфой пригвоздил ее к матрасу своим телом, его голова была меньше, чем в сантиметре, от ее собственной, повернутой вправо. Его дыхание щекотало мочку уха, нос упирался куда-то в висок, губы почти прижимались к щеке. Моментально покраснев, Гермиона повернула голову в другую сторону, упираясь взглядом в потолок палатки.
Завернув их в одеяло, как в спальник, Малфой крепко обнимал ее. Их ноги переплелись, и оказалось, что она тоже обхватила его за спину, пока спала. Он был горячим, несмотря на худобу — Гермиона ощущала выпирающие кости его ключиц и таза. Она почему-то сразу поняла, что Малфой избавил их от одежды, чем, собственно, спас от переохлаждения. Эта неожиданная близость оказалась для Гермионы чересчур чувственной. Она заерзала от смущения, и Малфой открыл глаза.
— Пришла в себя? — хриплым голосом спросил он, щурясь.
Гермиона не знала, что сказать; бегающий взгляд выдавал ее волнение. Драко, напротив, был спокоен и следил за ней ясными глазами цвета осеннего неба, которые находились настолько близко от ее собственных, что она больше ничего не видела вокруг. И Гермиона не нашла в себе силы отвести взгляд.
— Который час? — она с трудом разомкнула пересохшие губы.
Малфой пожал плечами, тем самым увеличив площадь соприкосновения их тел, и они оба покраснели.
— Черт, — пробормотал он. — Я мог бы сказать, что ты совершила поступок, достойный премии за самую нелепую смерть, но палочка все еще только у тебя.
Гермиона тихо фыркнула, усмехнувшись. Попытка Драко разрядить атмосферу оказалась отчасти успешной.
— Ты поступил так же. И…спасибо, — она смущенно улыбнулась кончиками губ.
Ни один из них не мог встать, не обнажившись перед другим или не прижавшись еще сильнее.
Дыхание Малфоя все еще щекотало ей щеку. Нога, которую свело ночью, затекла, и Гермиона попыталась ее размять, слегка выпрямив, и напрягла мышцы. Глаза Малфоя распахнулись, и он неловко напрягся, кашлянув.
О.
Гермиона затаила дыхание, когда почувствовала, как что-то упирается ей в промежность.
О…
Она моргнула, мгновенно становясь пунцовой.
— Черт, — снова выругался Драко, отводя взгляд.
Его член напрягся и затвердел, и Гермиона ощущала его пульсацию. Низ ее живота пронзило почти болезненным спазмом внезапного возбуждения. Ее дыхание моментально потяжелело, когда уже каменный член слегка дернулся, и его головка прижалась к клитору.
— Блядь, прости, — прошептал Драко. — Я не специально, я даже не подумал…
Он осекся, когда встретил потемневший взгляд Гермионы. Она смотрела на него стеклянными глазами, ее губы приоткрылись, и она коротко и рвано дышала.
Словно загипнотизированные, они уставились друг на друга.
Жар в промежности у Гермионы сменился невероятным напряжением. Ей казалось, что каждая клеточка стала до невозможности чувствительной, и одно только ощущение стояка Малфоя посылало тысячи электрических разрядов в ее мозг.
Она закусила губу, и Драко прикрыл глаза, хрипло выдыхая и опуская голову. Гермиона самую малость прогнулась в пояснице, борясь с дичайшим желанием потереться о горячий член. Она не помнила, когда у нее был последний секс или когда она снимала напряжение собственной рукой. Очевидно, что слишком давно, раз от одного прикосновения к клитору у нее начали поджиматься пальцы на ногах. Она всхлипнула — еле заметно, но факт остается фактом — и сжала пальцы на спине у Драко, царапая его ногтями. Этого было достаточно, чтобы его член дернулся снова, а сам он, сглотнув, опустил голову еще ниже, почти прижимаясь щекой к щеке Гермионы.
Постоянное давление на клитор и редкие подергивания делали свое дело, и ее возбуждение зашкаливало.
— Черт, — она снова всхлипнула, и Драко шумно втянул воздух носом.
Гермиона прижалась к его щеке и сделала это. Она потерлась о его член. И тут же закусила губу, глухо застонав. Драко замер и, упираясь лбом в ее висок, почти незаметно толкнулся вперед. Они оба тихо заскулили, обхватив друг друга. Гермиона медленно начала вести рукой по спине Драко, вынуждая его сделать еще один толчок, от которого он зашипел.
Его член скользил между ее половых губ, головкой и стволом стимулируя клитор, и Гермиона откинулась на подушку, притягивая Драко ближе. Он цеплялся за ее плечи и тихо всхлипывал прямо в ухо, отчего каждый раз волна возбуждения проходила по всему ее телу. Гермиона поверхностно дышала и потиралась о его член — да и обо все его тело, как и он. Они медленно скользили друг по другу руками, поглаживая, принимая. Гермиона охнула, прочертив ногтями дорожку до шеи Драко, зарываясь пальцами в его волосы и всем телом прижимаясь к нему.
— Я… очень давно…я не… — неразборчиво бормотал он, будто оправдываясь. — Там даже мысли об этом не возникало…
— Я тоже, — Гермиона закусила губу, выдыхая в такт их движениям. — Как же это… Чертовски…
Она зажмурилась, сосредоточившись на ощущении его члена, ходившего взад-вперед по всей ее промежности, на головке, которая то дразнила клитор, то оказывалась зажатой между их плотно прижатыми животами, и тогда Драко чуть ли не подвывал от захлестывающих чувств.
Сердце билось как бешеное. Гермиона была как оголенный провод.
Она хватала ртом воздух и стонала, не сдерживаясь, наравне с Малфоем.
— Да, пожалуйста, да… — почти беззвучно скулила она, и Драко вторил ей.
Когда Драко прикусил ее шею, она распахнула глаза — и они закатились: Гермиона оказалась на самой грани, и секунда за секундой оргазм начал зарождаться где-то внутри и накатывать белой пеленой. Спазм охватил все ее тело, оглушив и заставив выгнуться, поджимая пальцы на ногах почти до судороги. Волна чистого блаженства окатила ее с головы до ног, и Гермиона замерла, распахнув рот в беззвучном крике, пока мышцы ее таза неконтролируемо сокращались.
Она слышала Драко как сквозь вату, когда он с рыком, переходящим в высокий всхлип, кончил, содрогаясь, толкаясь между их животов, все еще прикусывая ее шею. Обессиленный, он прижал ее к кровати, но Гермиона не была против. Она и сама не могла двигаться.
В ушах звенело.
Они исступленно прижимались друг к другу.
***
Выбравшись из палатки, они обнаружили, что было уже далеко за полдень. Солнце вышло из зенита и одолело уже треть пути к горизонту.
Гермиона сжимала в руках сумку с магической ловушкой, которая представляла из себя несколько взаимосвязанных магических устройств. Их нужно было расположить равноудаленно друг от друга, чтобы они заключили весь периметр в магический купол. Гермиона консультировалась с работником отдела магических популяций, который отвечал за работу с волшебными существами класса опасности ХХХХХ. Это была относительно новая разработка, позволяющая временно оглушить существо, полностью его обездвижив и ослепив. Кажется, какой-то юный маглорожденный исследователь, увлеченный фантастическими фильмами или боевиками, добился настоящего прорыва в этой области.