Интерес публики к предстоящему состязанию был огромным. Ведь бежали лучшие рысаки России — Размах, Наветчик и Полкан.
Не зря Егор Московкин дал отдохнуть Полкану перед ездой на приз. Наездник лишь слегка шевельнул вожжами и полный сил жеребец рванулся вперёд. Пытаясь достать соперника, Гаврила Егоров посылал серого Размаха раз за разом. Достал наконец. Но очередной посыл оказался, как говорят беговые спортсмены «несоразмерным», то есть не соответствующим резвости рысака. Размах, который в это время уже и без того шёл на пределе своих возможностей, перешёл на галоп. Поставить его на рысь до одиннадцатого скачка Егоров так и не смог. Проскачка!
— Ну, что я говорил? — обернулся Алексей к другу. — И где твой Размах?! Один Полкан.!
— Посмотри, что Наветчик творит!
Приотставший было на первой версте, Наветчик в начале третьей вплотную подошёл к Полкану. Но Московкин тряхнул вожжами, гаркнул и его жеребец сделал мощный бросок вперёд.
— Теперь Московкина не достать, — уныло сказал кто-то из игроков, поставивших на Наветчика. И оказался полностью прав. Полкан выиграл этот заезд с рекордной резвостью.
В прошлом году Размах первым среди русских рысаков «разменял минуты» — прошёл три версты за четыре минуты и пятьдесят девять с половиной секунд. Полкан улучшил этот рекорд почти на две секунды.
Через час состоялась предусмотренная условиями розыгрыша Малого Императорского приза перебежка. Первым у призового столба снова оказался Полкан.
— Ну, что я тебе, Сергей, говорил? — радовался Алексей, не сколько выигрышу, выдача в тотализаторе было копеечной, сколько успеху своего друга Московкина. — Убедился теперь, что лучше Полкана на московских бегах никого нет?
Лавровский внимательно изучал беговую афишу. В следующем заезде разыгрывался приз для ездоков-охотников. Малинин отвлёк его от этого увлекательного занятия:
— До сих пор не пойму, как ты догадался, что Лансиньяк это и есть Шпейер?
— Мишка Ювелир невольно помог. Когда он бумажник с часами у Лансиньяка спёр. тот таким трёхэтажным его обложил… Иностранец так не сможет! Да и картавить Павел Карлович позабыл. Ну и стал я вспоминать. Сам посуди, как только «француз» где появиться — жди неприятных новостей. Встретился он с Мазуриным — на следующий день странная продажа Арфы, Удачной и Шипки. Поехал Лансиньяк из «Салошки» на Цветной бульвар — через пару часов отбирают на Грачёвке у Женьки Борисовского Эммина-Варвара. Пообщались мы с ним в среду утром на проездке — сразу получили нового подозреваемого.
— Да ещё какого — судебного следователя!
— Вот видишь, что получается. Стал я тогда людей расспрашивать. Мишку Сидорова вспомнил. Кречинский про «шерочку и машерочкой» рассказал. Пастухов хорошо помог.
— Действительно, — согласился Малинин. — Шпейер и «Щебнев», как две капли воды похожи — оба лет сорока, среднего роста, плотные.
— Потом Быковский, письмо, полученное Кейзером,
показал. И подчерк похож, и любимое словечко Лансиньяка встретилось — страшный. А уж когда, я узнал про их условный знак… — Лавровский кончиком
указательного пальца несколько раз коснулся переносицы. — Сразу вспомнилось, как побелел тогда Мазурин. Как видишь, друг мой, ничего сложного. Куда труднее понять, кто их любителей приз возьмет?
— А чего тут понимать? — удивился Малинин. — Один Уголёк!
— Хороший жеребец. Но не для него эта дистанция — шесть вёрст, — засомневался Алексей.
— Тогда Козырь.
— Господь с тобой, Сергей! Он в прошлое воскресенье «за флагом» остался в совсем слабой компании. Здесь ему и делать нечего! Скорее уж Проворный.
— Да что спорить? Всё равно сыграть не успели.
Зазвонил колокол, призывая всех наездников подавать лошадей на старт. Лавровский и Малинин стояли и молча, любовались рысаками. Ничего более красивого, по их мнению, не было во всём свете.
ОТ АВТОРА (вместо эпилога)
Дописана последняя глава. Но точку ставить, пожалуй, рано.
Вспомнилось лето прошлого года. Повесть «Бега» уже была закончена и готовилась к сдаче в издательство. Но тут вмешались первые читатели — мои жена и дочь. Им очень хотелось узнать о дальнейшей судьбе Алексея Лавровского и Сергея Малинина, Аристарха Карасёва и князя Долгорукова, Аркадия Иволгина и Юльки Оршанской… Пришлось снова взяться за перо. Сделаем так и в этот раз. Заглянем в недалёкое будущее некоторых из героев книги. Притом не только людей, но и лошадей. С них и начнём.