– Много ты сам о ней знаешь! – вспыхнула Агата.
– Ты две секунды можешь помолчать или нет? – огрызнулся Тедрос.
Агата поджала губы, кипела – но молча.
– Итак, мы оба знаем твою лучшую подругу. Ты была рядом с ней не один год, но все равно не можешь понять, что заставило ее принять кольцо от Директора, – сказал Тедрос. – А на самом деле все просто. Софи хочется быть любимой. Ради этого она готова принять любое, самое темное Зло, пойти на что угодно, лишь бы не остаться под конец в одиночестве. Я знаю, сколько боли накопилось у нее на сердце и на душе, знаю, потому что она говорила мне об этом. А вот тебе она про свою боль ничего не говорила, не хотела, чтобы ты знала о ней.
– Хочешь сказать, что с тобой Софи была откровеннее, чем со мной? – фыркнула Агата.
– Не все так просто, дорогая. В свое время Софи думала, что я в нее влюблен. Считала меня своим принцем. Ты сама говорила, что больше всего на свете Софи хотела счастливого конца для своей сказки – такого же, как у нас с тобой. Но у нас этот счастливый конец есть, а у нее нет, поэтому если разговаривать с Софи станешь ты, она ни за что не уничтожит свое кольцо. Начнет сравнивать тебя и себя, будет думать, что кольцо Директора – залог ее собственного «долго и счастливо». Мысли у нее всякие полезут, чувства всколыхнутся. Снова представит себя третьей лишней, а быть лишней – это и есть одиночество.
– Проще говоря, уговорить ее уничтожить кольцо под силу только тебе, да? – подколола его Агата.
– Да, – горячо подтвердил Тедрос, не обращая внимания на ехидный тон принцессы. – Потому что только я могу убедить Софи, что если она перейдет на нашу сторону, у нее по-прежнему останется шанс встретить однажды свою настоящую любовь, и это не обязательно будет Директор. Только я смогу открыть Софи, какая она красивая, очаровательная, прелестная… Какая она чуткая, умная, интересная… – Он улыбнулся, погрузившись в воспоминания об этой девушке. – Короче, я смогу заставить Софи почувствовать себя любимой и нужной, а ты – нет.
О, как хорошо Агате была знакома белоснежная улыбка, игравшая сейчас на губах принца! Когда-то именно с такой улыбкой он смотрел на саму Агату, ухаживая за ней. Быть может, это автоматическая реакция Тедроса на любую хорошенькую девушку, и больше ничего? Интересненько.
Тедрос вышел из транса, перестал бормотать, как токующий тетерев, и заморгал, молча уставившись в сердитое, покрасневшее лицо Агаты.
– Я сама ее спасу. Одна. Усвоил? – сказала она, проходя мимо принца вперед по тропинке. Сделав несколько шагов, Агата остановилась и небрежно бросила через плечо: – А если в это время ты будешь отираться поблизости и грохнешься в обморок, ловить тебя я не стану, так и знай!
– Принцы в обморок не падают! – огрызнулся в ответ Тедрос.
Агата состроила гримасу и поспешила вперед, пока не догнала учительницу.
Принцесса Ума посмотрела на нее, оглянулась на приотставшего Тедроса и грустно усмехнулась:
– «Они жили долго и счастливо и не ведали никаких проблем». Такой конец только в сказках встречается, правда?
– Иногда мне кажется, что ему нужна настоящая принцесса, – проворчала Агата.
– Так ты все это время только прикидывалась принцессой? Как же я сама не догадалась!
– Не надо, вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Если разобраться, ему просто нужна другая девушка – смазливая дурочка, которая пятки ему будет лизать. И чтобы никому не было любопытно поглядеть на их будущих детей.
– У меня был принц с блестящими волосами и маленьким носиком. Я в нем души не чаяла, – ответила Ума. – Но лучше от этого наше «долго и счастливо» не стало.
– У вас был принц?
– Ага. Кэвин, принц из Шазабаха. Правнук Аладдина, между прочим. Он спас меня во время Испытания Сказкой от роя пчел-кровососов. Те пчелы едва не убили его при этом, и Кэвин потерял свой шанс стать Старостой… Правда, взамен он со временем получил меня. Кларисса не раз пыталась нас застукать, когда мы с ним прятались после отбоя в библиотеке. Но эта сонная тетеря так нас и не поймала. Знаешь, в библиотеке есть очень уютный, спрятанный от всех посторонних взглядов уголок за полкой с любовными заклинаниями. На той полке до сих пор остались вырезанные инициалы – мои и Кэвина. – Ума улыбнулась, погрузившись в воспоминания. – А после того как мы поженились, меня выкрал маг-чернокнижник из Чертова леса. Хотел получить выкуп. С одной стороны, я понимала, что должна просто сидеть тихо и ждать, пока не придет Кэвин и не освободит меня. Но с другой – я никак не хотела подвергать драгоценную жизнь моего принца опасности! А что, если маг ранит Кэвина? Или – страшно подумать! – вообще убьет его? – Тут янтарные, как карамельки, глаза Умы ярко заблестели. – На мою просьбу о помощи откликнулся белый олень из Бескрайних лесов. Он прискакал, раскидал подручных злодея и пронзил рогами сердце чернокнижника, а я тем временем выбралась на свободу. Таким образом, Кэвин успел, как говорится, только к шапочному разбору.