Следом за ним выпил и я.
– Так вот, что я хочу сказать тебе напоследок, – поморщившись, начал говорить Наставник. – Вот ты знаешь, кто такие БЛС?
– Безупречные логичные существа? – вопросительно ответил я.
– Да, именно они, используемые в решениях наших задач единицы. Но, по моему мнению, это и есть тот идеал, к которому стремится работодатель в поиске работника. Другими словами, робот в облике человека, не имеющего ни чувств, ни эмоций и не требующий больничного, – сказав это, Наставник задумался, закурил, а потом продолжил. – Тебе вот не нравится мой метод интервьюирования… и даже не перебивай. – Сделал оговорку Наставник. – Я хочу сказать, что мы, оказавшись на вершине пирамиды, получили право задавать вопросы, а этичны ли они – это уже другой вопрос, право задавать который, надо ещё заиметь. Скажу так, ведь только знающий ответ – имеет право на вопрос! Мы же, присвоив себе право задавать вопросы… Как ты думаешь, знаем ли мы на них ответы? А я скажу – нам не обязательно знать на них ответы! Нас интересует только человеческая поведенческая реакция. Это, как в химии: на основе реакции, определяется качественный состав ингредиентов. И говоря – не этично, ты уже сам даёшь свой ответ на свой же вопрос. А правильный он, или неправильный – для нас таких категорий оценки нет, для нас есть только одна категория ответа – подходящий ответ. – Закончил он. – Так вот мой вопрос.
– А он подходящий или… как? – спросил я.
– У меня неподходящих не бывает, просто всему есть своё место и время, – ответил Наставник, но тут ему позвонили по телефону и он отвлёкся от разговора.
И он поднявшись, отошёл от нас поговорить. Я же вновь устремил свой взгляд вовнутрь зала. Но лучше бы я не смотрел на то, что там увидел. Там была Лиза, и она сидела за столом вместе с Максом. Я в одно мгновение, и вспотел, и покрылся холодной испариной. Нет, всё же сначала по мне устроили забег мурашки, соревнуясь между собой в забеге по пересеченной местности. Затем на меня обрушился циклон, неся с собой похолодания в нижних частях атмосферы, но с повышением давления в верхней её части. Пройдясь по мне, циклон уступил место своему тропическому собрату муссону, а вырабатываемый мною жар, вкупе с работой вентилятора, привели меня в состояние высыхания. Ну а для борьбы с обезвоживанием, я, после того как моё оцепенение прошло, принялся компенсировать недостаток влаги с помощью находящегося на столе запаса градусной жидкости. Тут неожиданная новость, сообщенная кем-то из сидящих за столом, и вовсе ошарашила меня.
– Знаете, что я сейчас слышал в курилке? – заглушая шум музыки, проговорил пришедший и, не дожидаясь ответа, ответил, – Сейчас в новостях сообщили, что при задержании был застрелен наш Мега-стрелок(Так, с лёгкой руки СМИ, прозвали Атеиста).
Я сидел и не знал, как отнестись к этой новости. Неизвестное до этого момента чувство захватило меня в свою власть и, дергая меня за кончики ресниц, заставило глаза выделить дополнительный объём слезной жидкости, которая, в свою очередь, скатывалась вниз по моим щекам. Минут через пять после этого сообщения вернулся Наставник, и за время своего отсутствия, он тоже где-то потерял своё прежнее лицо. Теперь место возбужденности на лице Наставника, заняла какая-то никому неведомая забота. Я же, когда он присел рядом со мной (наверное, чтобы скрыть своё состояние), тоже вытер рукавом следы своей возбужденности. Помолчав с минуту, Наставник, налив мне и себе, без слов поднял бокал и выпил, чему последовал и я вслед за ним. Затем он поднялся, и всё также молча удалился в неизвестном направлении, но мне не пришлось долго задумываться над ходом его мыслей – мои думы перенаправил подошедший ко мне Антон.
– Надо поговорить, – прошептал он мне на ухо.
– Говори, – не двигаясь с места, ответил я.
– Давай не здесь, – продолжил он.
– А где? – был мой ответ на это.
– У нас, там, – неопределённо ответил он.
Ну что ж, видимо, пришло время найти ответы на вопросы, которые мне самому хотелось задать. И я, поднявшись, последовал вслед за Антоном. Двигаясь за ним, я краем глаза смотрел на Лизу. Она на этот раз заметила меня, и напряженно наблюдала за моими действиями. Макса же рядом с ней не было. «Значит, они решили групповые дебаты провести!», – подумал я. До кабинета для собеседований (а шли мы именно туда) мы с Антоном проделали наш молчаливый путь всё также, не меняя диспозиции: он – впереди меня, я же – следом за ним.
Вот и кабинет… Антон заходит туда первым, я следом, но после мрачного коридора, яркий свет мешает мне обозреть кабинет, но как только у меня это получается – тяжёлый удар мне в лицо не даёт мне закончить этот этап исследований и погружает меня в нокаутирующий сон. Падая, я ощущаю ещё несколько добавочных ударов по своему телу, и наконец, моя голова, соприкоснувшись с полом, получает окончательное сотрясённое успокоение.