Беннет расцепила руки, но напряженная поза выдавала ее волнение.
– Сегодня утром мы объявили об опознании останков Тоби.
– Но вы не связали это убийство с изнасилованиями?
– Нет.
– Хорошо. И не нужно. Если преступник считает, что мы не связываем эти случаи, то может проявить себя.
– А если убийца будет смотреть пресс-конференцию?
– Я на это надеюсь. Парень расчетлив и осторожен. Мы разозлим его и дадим понять, что он не может считать себя невидимкой. – Кроу жирной линией подчеркнула последнюю запись в блокноте. – Что вам известно о Тоби Тёрнер?
Беннет взяла толстую папку и положила перед ней.
– Тоби было семнадцать, когда она пропала. Хорошо училась, играла в оркестре на флейте. Не пропускала ни одного футбольного матча, дебатов или танцев.
– Не совала свой нос куда не следует, но однажды доверилась не тому человеку. – Приемная мать воспитала в Мэйси здоровый скепсис, который в подростковом возрасте сделал ее циничной и уберег от множества неприятностей.
– Шериф Хэнк Грин сам много работал над этим делом, поддерживал тесный контакт с полицией штата и ФБР, – сообщила Беннет. – В этой папке полно показаний свидетелей, и это основная информация, которая у нас была до этого момента.
– Исчезновение Тоби наделало много шума. Полагаю, убийца понял, что его поймают, если он не остановится.
– Или просто сменил место охоты, – предположил Невада.
– Исчезновение девушки не останется незамеченным, – сказала Брук. – Вчера я просмотрела несколько баз данных и не нашла рапортов о пропаже девушек, соответствующих этому критерию.
– Возможно, вы правы. – Мэйси постаралась смягчить тон, зная, что бывает излишне резкой. – Или он нашел компенсаторный механизм. Может, он не собирался убивать Тоби, и это его испугало.
– Ты в это веришь? – спросил Невада.
– Нет, – ответила Мэйси.
– Если мы объявим о связи случаев изнасилования сразу после пресс-релиза об обнаружении останков Тоби, это может его спугнуть. Публика не знает, что убийство и изнасилования связаны, но он-то знает. Что, если мы тычем палкой в осиное гнездо? – возразила Брук.
– Это допустимый риск, – ответила Мэйси. – Если вы будете молчать и дальше, другие женщины, которым есть что рассказать и которые могут его опознать, так никогда и не объявятся.
– Пятнадцать лет – достаточный срок, чтобы жертва почувствовала себя в безопасности и все рассказала полиции, – добавил Невада.
– Пятнадцать лет – долгий срок, чтобы хранить тайну, – заметила Беннет.
– Вот и пришло время рассказать о ней, – сказала Мэйси.
– По-вашему, это так просто?
– Совсем не просто.
– Пресс-конференция ускорит наше расследование? – спросила Беннет.
– Может ускорить. Просьба шерифа поделиться информацией произведет сильное впечатление. И одновременно вызовет поток бесполезных сообщений, которые ведут в тупик.
– Но именно за это мне платят такие деньги, да? – саркастически заметила Брук. Голос ее был напряженным.
– Соберите пресс-конференцию. А мне нужно поговорить с жертвами изнасилований и отцом Тоби.
– Первая жертва, Сьюзен Освальд, сегодня работает, но согласилась поговорить. Вечером. Вторая придет сюда.
Мэйси взглянула на свои заметки.
– Должно быть, это Эллис Картер.
– Верно. – На щеках Невады заиграли желваки.
– С мисс Картер какие-то проблемы, о которых я должна знать? Ты напрягся, когда я произнесла ее имя.
– Она моя двоюродная сестра.
В дверь постучали, и в приоткрывшуюся щель просунулась голова Салливана.
– Брук, звонит ваш сын. Говорит, нужно подписать разрешение, чтобы пойти на экскурсию, а ваша мать забыла.
Дернув себя за ухо, Беннет кивнула.
– Я займусь пресс-конференцией. Прошу меня извинить.
Наблюдая за выходящей из комнаты помощницей шерифа, Мэйси поразилась тревоге, которую словно излучало ее тело. Подобное поведение можно объяснить обычным раздражением: полицейские на местах часто не доверяют агентам ФБР, пока те не докажут, что чего-то стоят. Но только не Брук. Ее что-то грызет, и причина гораздо глубже.
Глава 8
Когда шаги Брук затихли в коридоре, внимание Невады переключилось с расследования на саму Мэйси. Она чувствовала себя словно насекомое под микроскопом.
– Ты несколько раз меняла позу. Болит?
– Нога болит постоянно. Один из моих техасских сувениров.