Существо с удивительным проворством увернулось и метнулось в сторону.
Римо выскочил из воды и бросился следом. И когда почувствовал, что биение пульса в сонной артерии стало почти таким же громким, как биение сердца, атаковал.
Он применил простой, но очень эффективный прием — резкий удар ребром ладони.
Удар, которого не выдержал бы ни один человек — с такой непостижимой быстротой он наносится. Римо попал в цель. К тому же явно переусердствовал — едва почувствовав под рукой твердые мышцы и толстую шею, он услышал, как тело загадочного существа с глухим стуком рухнуло на камни.
А голова осталась в руках атакующего.
Римо стал торопливо ощупывать ее. Пальцы наткнулись на выступ, напоминающий толстый короткий рог. По всей видимости, это была голова быка! Римо так изумился, что выронил свой трофей.
Но ведь существо, на которое он напал, было двуногим!
Да, лучше уж тело не трогать.
Глубоко вздохнув, Римо снова погрузился в воду и поплыл на север — теперь уже против течения.
Плыл он долго и стал уставать. Кислород был на исходе. Он провел под водой вот уже полночи; усталость и онемение постепенно охватывали мышцы. В теле постепенно накапливалась молочная кислота, но усилием воли Римо заставил себя побороть приступ слабости.
Примерно через милю подводный туннель стал изгибаться. Римо нащупал ногами дно и зашагал по нему, пытаясь использовать обе руки, чтобы сориентироваться.
Туннель разветвлялся в нескольких направлениях. Лишь особая чувствительность к магнитным полям, присущая всем высшим, в том числе и человеку, позволила определить, где север, а где — юг.
Римо сообразил, что плывет в том же направлении, откуда начал, войдя в пещеру, и тут вдруг ему на плечи свалился кусок рыхлой породы.
В ту же секунду все его чувства обострились до предела. Рядом шлепнулся еще один кусок. Удивившись, что же заставило эти камни вдруг сорваться — течение-то спокойное, никаких вибраций или сотрясений почвы не наблюдается, — Римо поплыл дальше и скоро вновь уперся в глухую стену.
Черт! Он слегка запаниковал. Воздуха в легких оставалось минут на пять, не больше. Римо стал торопливо ощупывать камни.
Вот и здесь тоже совсем маленькое отверстие, примерно такого же размера, что и первое. И никакого выхода.
Плыть обратно, к бассейну в центре пещеры, чтобы глотнуть кислорода, придется минут пятнадцать, не меньше.
Римо судорожно искал решение. Может, все же есть какое-то ответвление? Но он тут же отмел эту мысль: течение подсказало бы. Он снова в тупике, грозящем гибелью.
Итак, два тупика, а мастер Синанджу говорил, что двигаться следует в южном направлении и что именно там находится выход.
«Должно быть, я его просто пропустил, — подумал Римо и рассердился на самого себя. — Тоже умник нашелся! Это же надо, пропустить выход! Но вот только где и когда?»
А что, если Чиун солгал специально?
Воздуха в легких осталось минуты на две.
Нет, учитель никогда бы так не поступил. Он обещал ждать у выхода, значит, выход существует. Римо вспомнил, как Чиун указывал направление. А стоял он при этом лицом к северу. Но ведь указывал-то на юг!
И вдруг он с холодной отчетливостью все осознал.
«Я на Крите! А та штука, бычья голова, была головой Минотавра. Я на Крите. А это — лабиринт. Я на Крите...»
В ушах зазвучал голос сестры Марии Терезы. Она когда-то рассказывала ему о Тезее, которому пришлось искать выход из лабиринта Минотавра.
Черт, давно бы пора догадаться, что это Крит. Но и нить уже не спасет... Прощай, папочка!
И тут в памяти Римо вновь всплыла сестра Мария Тереза: «С помощью одной лишь нити Тезей нашел выход из лабиринта Минотавра и спасся...»
Вот оно! Вот что я пропустил!
Римо с яростью атаковал отверстие в тупике. Под неимоверной силой его стальных пальцев вулканическая порода превратилась в порошок. Вода вокруг помутнела.
Пробившись в дыру, Римо, как стрела, устремился вперед. Плыл он против течения. Кислорода осталось секунд на девяносто. Если остановиться, то скоро станет нечем дышать и он потеряет контроль над собой, будет барахтаться, словно муха в паутине, потом тело совсем ослабеет и...
Оставалась всего минута. Трогая рукой камни над головой, несчастный судорожно отсчитывал последние секунды. Еще несколько ярдов, стучало в висках, еще несколько...
Кислород кончился, и пальцы утратили чувствительность.
Кровь отхлынула от мозга, в глазах потемнело.
«Странно, — успел подумать он. — Как, однако, это странно: неужели человеку, и без того плывущему в полной тьме, может показаться, что стало еще темнее?» В следующую долю секунды Римо потерял сознание.