Страдала, обвиняя родную сестрицу в том, что та пыталась вовлечь ее в некую организацию, исповедовавшую культ сатаны, о чем поведала в передаче «Бил Такехоу».
Появляясь на экране телевизора, она всякий раз приподнимала завесу над очередным горьким и мрачным эпизодом своей жизни, а потому ток-шоу «Роксана» стало телевизионным хитом года. И Америка раскрыла ей свои материнские объятия.
Теперь же несчастная Роксана Роиг-Элефант действительно глубоко и искренне страдала.
— О-о-о-й! У-у-у-у!.. — стенала она, словно раненая корова, когда шестидюймовая игла шприца вонзилась в ее жирный бок. — Черт, до чего же больно!
— Но вы же сами просили, Роксана, — извиняющимся тоном произнес врач.
— Я не просила делать мне больно, шарлатан вы эдакий!
— Я ваш врач, а не шарлатан. И не хотел бы, чтобы вы отзывались о моей профессии неуважительно!
— А мне хотелось бы, чтоб вы хоть чуточку вникали в мои проблемы!
— Погодите минутку. Мне надо наполнить шприц.
— Смотрите, не забудьте проспиртовать иглу! Мне вовсе не улыбается подцепить СПИД. У меня и без того проблем хватает.
Врач потянулся к черному чемоданчику, а Роксана тем временем схватила оправленное в золотую рамку ручное зеркальце и поднесла к лицу.
Мешков под глазами не было. Она не знала, радоваться этому обстоятельству или огорчаться. Если мешки никогда больше не набухнут, стало быть, она не напрасно вбухала в лечение такую сумму. С другой стороны, пусть только возникнет хотя бы малейшая отечность — у нее появится прекрасная возможность прищучить этого ублюдка хирурга в суде. Этого придурка, который делал ей пластическую операцию! Он ободрал ее как липку, и, хотя выполнил свою работу безукоризненно, Роксане все равно не помогло. Ее последний муж удрал к другой.
— Это несправедливо... — простонала она.
— Что именно? — спросил врач.
— Жизнь. Жизнь несправедлива.
— Понимаю, — рассеянно кивнул врач и наполнил шприц перганоналом, мощным женским гормоном, от которого настроение у Роксаны колебалось, точно маятник. Нет, слабо сказано! Словно пятисотфунтовая горилла, раскачивающаяся на люстре.
— Я хочу, просто мечтаю забеременеть! Почему мне никак не удается?
— Но, дорогая, вам же лет десять как перевязали трубы! — напомнил врач.
— Значит, это все из-за труб?
— В общем, да.
— Господи, так в чем проблема? Надо развязать, и дело с концом!
— Я предупреждал вас, что явления, вызванные подобной операцией, необратимы.
— Но я же заплатила за нее чертову уйму денег! А теперь поглядите — у меня вся задница в морщинах! И все из-за того, что я проявила слабость и позволила какому-то мяснику и шарлатану копаться у себя в кишках!
— Так, сейчас второй укольчик...
— Проработайте вокруг татуировки.
— Какой именно?
— Ах, да любой! Не хочу, чтоб на татуировках появлялись морщины. В следующем месяце мне предстоит сниматься на обложку «Вэнити Фэр»[32].
— О Господи! — пробормотал врач.
— Что такое? Что случилось? — Роксана так и завертелась на месте, а потом звучно шлепнула себя по бедру. — Вам что, не нравится моя задница? Всем нравится, а вам, значит, нет?
— Э-э... Слишком уж пестрит. — Врач перевел взгляд на обнаженную спину пациентки. К сожалению, и спина являла собой не слишком привлекательное зрелище: вся в прыщиках и мелких гнойничках.
Тут настроение у Роксаны резко упало.
— Много вы понимаете! Ладно, хватит тянуть резину, давайте делайте укол. Мне не привыкать. Уколов я не боюсь. Давно сижу на героине.
Игла медленно вошла под кожу. Врач надавил на поршень, и содержимое шприца стало перетекать в тело Роксаны Роиг-Элефант, в то время как она, лежа на животе и поскрипывая вставными зубами, вдруг снова завела свою пластинку.
— Жизнь так несправедлива! Я хочу иметь детей. Хочу познать истинное счастье материнства!
— А как, между прочим, поживают дети от вашего первого брака? — ехидно осведомился врач.
— О, они уже давно выросли! И только и делают, что качают из меня деньги; Забыть бы о них! Они не в счет, потому что родились от полного придурка и ничтожества! Ведь тогда я еще не была знаменита. А теперь хочу маленького! По крайней мере он не будет огрызаться, разговаривая со мной.
Закрывая свой чемоданчик, врач заметил:
— Счет оставлю вашему личному секретарю.
— Валяйте. Но смотрите, если эти ваши гормоны не сработают, я вас по судам затаскаю!
— И вам тоже всего доброго, Роксана, — кивнул врач и вышел из фургона-гримерной, стоявшего на автостоянке «Омниверсел Студиос» в Северном Голливуде, штат Калифорния.