Упал черный плащ, и луна осветила плешивую лесную ведьму. Оглянувшись по сторонам, она направилась к вековому дубу, росшему на самом краю обрыва. Встав подле него, колдунья свистнула. Звук разнесся далеко в мертвой тишине ночи. Не успел он стихнуть, как в чаще послышался треск: большой сильный зверь ломился сквозь нее, не разбирая дороги.
Все ближе и ближе, и вот к дубу выбежал огромный черный вепрь с огненно-красными глазами.
- Копай! - приказала ведьма. И кабан принялся быстро рыть землю между двумя толстенными корнями. Вскоре он слился с темной землей, и только сопенье выдавало его присутствие. Некоторое время спустя вепрь вытолкнул из ямы большой медный котел. Сделав свое дело, он хрюкнул и исчез в лесу.
Старая колдунья свистнула дважды, еле слышно зашелестели крылья, быстрые тени замелькали возле дуба, раздался легкий стук, частый, как дождь. То летучие мыши носили хворост для костра.
- Хватит! - крикнула ведьма и махнула рукой, отпуская мышей, и они мгновенно исчезли. Старуха ударила копытом в землю и из нее вылезли три рогатки: металл заскрежетал о металл, и подпертый под бока котел повис над землей. Ведьма подгребла под него хворост и свистнула три раза. Тяжело захлопали крылья, и явились четыре совы, несущие в когтях ведра с водой. Поставив их наземь, птицы улетели.
Не спеша ведьма отвязала от пояса большой кожаный мешок, размотала перетягивавшую горловину веревку и высыпала содержимое в котел. Туда же она опрокинула и ведра с водой.
Затем, набросив на плечи плащ, старуха устроилась меж дубовых корней и стала ждать.
Ровно в полночь под котлом вспыхнет огонь, тогда она начнет свое полнолунное колдовство.
На этот раз придется ждать дольше обычного, слишком рано она прилетела.
Ведьма прислонилась, затылком к стволу, в лунном свете ее глаза вспыхнули, как два желтых огня. Старуха думала: что-то было не так. Не так, как всегда. Кто-то неведомый направил ее сюда раньше времени - она ощущала чужую волю, сильную и холодную волю.
- Что-то сегодня будет, - прошептала ведьма. - Какое-то черное дело. Это - знак. Иначе, зачем гнать меня раньше сроку?..
Но вот время приспело. Сам собой разгорелся огонь под котлом, потом в нем забулькало варево, разнося вокруг дурманящий запах.
Колдунья поднялась, отцепила от пояса маленький мешочек и опорожнила его в котел.
Бледно-голубое сиянье поднялось над ним, озарило лицо ведьмы, сделав его еще ужасней.
Курчавая шерсть на ее голове распрямилась и встала дыбом, безумный взор впился в пузырящуюся массу, рот оскалился, когти вцепились в раскаленный край котла, скребли медь.
Что она - дьявольское отродье - видела в своем адском котле, ведомо ей одной. В какой-то миг ведьма, содрогнувшись, вскрикнула басом: "гха!" и вновь застыла, но уже ненадолго. Сияние быстро начало гаснуть.
При последних его отблесках на поляну вступила Млава. Она шла, склонившись к земле, словно разыскивая утерянную вещь.
- Не ищи, его не было здесь, - сказала лесная ведьма. - Ты призвана... - Она хотела назвать страшное имя, но не смогла, невидимые руки сдавили ей горло. - Ты призвана... Вот!
Ведьма толкнула копытом котел в бок, и он опрокинулся наземь. Варево, густое, как болотная жижа, разлилось по траве.
Млава безучастно наблюдала за ведьмой - она думала только о Ратиборе, стремилась к нему, но сейчас что-то удерживало ее на этой поляне, и она не могла уйти.
Колдунья порылась веткой в жиже, нашла что-то, подцепила и подняла в воздух. В лунном свете заблестел маленький серебряный полумесяц на тонкой цепочке.
- Возьми. Это тебе. В полнолуние он даст силу лететь. В другую пору, будь то день или ночь, предупредит об опасности. Суженый твой уже не тот: и жесток, и хитер, и камень мой с ним. Надо вас подравнять.
Ведьма надела колдовской амулет Млаве на шею, и та вновь стала беспокойно оглядываться.
- Погоди! Еще немного и сможешь уйти. Мне велено сказать тебе кое-что... Где, когда и как... - Старая яга склонилась к уху Млавы и зашептала. Та, выслушав покорно, тут же пошла прочь - никакие силы больше не удерживали ее на поляне. Пошла прямо к обрыву. На краю Млава остановилась на миг, легко взлетела в воздух и растворилась во тьме. Полная луна сияла на безоблачном небе.
Колдунья вздохнула.
- Вот так-то, царевич. Было время, да все почти что вышло. Не обессудь.
Туман окутал деревья, утопил кусты, поглотил все звуки. Хоть рассвело уже давно, солнце никак не могло пробиться сквозь сырую белесую муть, пронизать ее лучами до самого дна и развеять. Лес стоял оцепенелый и недоброжелательный: ему не по нраву были этот душньгй туман и шедшая по дороге женщина. Она не скулила, не выла, как звери, страдала безмолвно, как делают это деревья, но мука ее была так сильна, что они переживали ее, словно собственную - мучились вместе с нею. И еще, всем своим неразумным существом лес чувствовал - с этой женщиной связаны боль, кровь, смерть - и прошлые, и будущие. Бездну времени рос он в этих краях. Бездну времени жили в нем и пожирали друг друга разные твари, и лес научился предвидеть, где, когда и чьи сойдутся пути. Невидимые нити натягивались между зверями и лопались, обрывая жизни одних и продлевая жизни других. Сейчас лес чувствовал - нить натягивается все туже и туже, но не мог понять, на каком конце ее жертва, а на каком охотник...
Ветви почти смыкались над узкой сумрачной дорогой, по которой брела Млава. Видимая ей одной цепочка конских следов светящимися пятнами выплывала из тумана. Непривычное чувство - щемящая тоска - наполняло огненное сердце женщины-демона. Старуха-ведьма раскрыла ей тайну, и Млава знала теперь свою судьбу. Знала даже, где, когда и как встретится с Ратибором. Предвкушая долгожданную встречу, она радовалась, но тут же начинала печалиться, вспоминая об остальном. Ратибор будет ее последней колдовской любовью, которая навсегда сохранится в сердце, но ему нет места в ее смертной жизни. И чем вообще будет наполнена она? Одарит ли чем-нибудь, что возместит великую утрату? Или Млава обречена лишь на мучительные воспоминанья?..
Туманный разум ее не мог примирить прошлое и будущее, уставая, сдавался. И тогда чувства брали свое: уводили в привычный мир любовных видений. В нем Млава настигала Ратибора и возвращалась с ним в свой терем.
Вся остальная жизнь их была одна безумная страсть и трепетная любовь.
Иногда ее посещало странное для демона желание - иметь детей. Милые забавные зверушки - их она впервые увидела во время странствий. Детей любили и ласкали, они являлись на свет как плоды любви - для Млавы это было совершенно ново.
Внезапно полумесяц на груди ощутимо потяжелел и разогрелся, предупреждая об опасности. Млава остановилась. Неясный шум послышался справа, затем впереди, шагах в двадцати, почти бесшумно гуськом протрусило через дорогу стадо диких свиней. Млава удивилась: разве это опасность? Звери, гады и птицы обходят демона стороной.
Стадо скрылось в лесу, но полумесяц не стал ни легче, ни холоднее. Постояв в раздумье еще немного, Млава пошла вперед: любовная тоска смыла все страхи.
Дорога спустилась в широкий овраг, заросший елями, березами, ольхой, и вывела Млаву на поляну. Здесь дорога раздваивалась. Следы ратиборова коня сворачивали влево. Полумесяц стал еще тяжелее и горячее.
"Опасность где-то рядом!" - поняла Млава и остановилась вновь. Она не знала, что ей делать. Вот если бы это оказалось как-то связано с любовью, она сообразила бы, как поступить.
О любви Млаве было известно все.
Женщина-демон подошла к большому старому пню, венчавшему мысок леса, разделявший дорогу надвое, села на него и стала ждать, когда нужная мысль придет к ней.