— Хочешь, чтобы я зашла повидаться?
— Нет, — быстро ответил он. — То есть если хочешь, пожалуйста.
Он встал.
Господи, он снова собирается уйти, и они окажутся как раз на том месте, с которого начали. Сон окончен. Настроение испорчено.
Она смотрела, как он ищет под одеялом рубашку и надевает ее. Она в отчаянии открыла рот.
— В самом деле ничего нет? — спросила она.
Она впилась в него гневным взглядом, словно заставляя спросить ее, как это понимать. Если он это сделает, она его ударит, честное слово.
У него был страдальческий вид, но изворачиваться он не стал.
— Алиса, неправда, что ничего нет.
Что под этим подразумевается? Ей надо сосчитать отрицания, чтобы понять, откуда они взялись.
— Разве есть что-то?
— Всегда было что-то, так ведь?
Она плотнее сжала губы. Если ему нравится, пусть будет нечестным и трусливым, но она не собирается ему подыгрывать. Она снова впилась в него взглядом.
— Знаешь что?
— Что?
— Я хочу быть с тобой. Ты притворяешься, что ничего нет, но я-то знаю, что есть. Ты можешь сказать, что для тебя этого нет, что все у меня в голове. — Она немного торопилась. Откашлявшись, спросила: — Ты это сказал бы?
Оцепенев, он не мог ничего ответить.
Она заставила себя броситься с головой в омут, иначе никогда не решилась бы.
— Но я никогда не делала этого раньше. Я хочу, чтобы это был ты, и хочу, чтобы партнер по-настоящему этого желал.
Пол был шокирован и удивлен. Он не знал, на какую реплику Алисы отвечать.
— Ты никогда не занималась этим раньше? — в конце концов молвил он.
«Конечно, нет! Я ждала тебя всю свою жизнь, идиот несчастный». — Она этого не сказала, но, отсекая подходы к следующим вопросам, выпалила:
— Нет!
— Я…
— Необязательно сейчас отвечать, — сказала она. — Если хочешь, приходи в полночь на западный берег. — Она сама едва могла поверить в то, что говорит, но собственные слова ее поразили. — Не придешь так не придешь.
— Алиса.
Он тоже с трудом верил в то, что слышал.
— Если не хочешь, я вполне понимаю, и можешь считать, что я тебя простила.
Это прозвучало более великодушно, чем ей хотелось бы. «И не заползай больше в мою постель».
— Алиса.
— Я серьезно, — сказала она, хотя трудно было оставаться серьезной в фиолетовом белье и коротенькой футболке. — Но, если придешь, приведи с собой Пола. И жди, что увидишь Алису, ладно?
Он кивнул.
— И не напивайся.
В этот момент ей хотелось развернуться на каблуках и гордо удалиться в сиянии своей убежденности. Но поскольку это была ее комната, ей пришлось просто остаться на месте и смотреть, как он уходит.
Она никогда не занималась этим раньше.
А разве он действительно думал, что занималась? Ему вовсе не хотелось много размышлять на эту тему. А иначе он мог бы представить себе, что она разделывается с этим по-быстрому и без особых раздумий. Почти так же, как он.
Он много раз, не раздумывая, занимался этим. Иногда быстро, иногда медленно. Ему это доставляло удовольствие, по временам очень большое. Он вспомнил о полногрудой мексиканской девушке Марии-Розе, которая в середине дня украдкой убегала с ним в пустое поле. Секс никогда не входил в более широкий контекст его жизни. Он никогда не связывал секс с какими-либо ожиданиями. Он даже никогда не обещал девушке, что позвонит.
Она никогда этим не занималась. «Она ждет тебя. О господи».
Ну, разумеется. Будь это иначе, он был бы вне себя.
Когда он провожал мать на пристань, все тело у него ныло. Он был настолько занят своими мыслями, что почти не понимал того, что она говорит. Вот это были новые ощущения. Волнение, влечение, предчувствие и сильное желание оставить все, как есть.
— Ты в порядке? — спросила мать в один из редких моментов просветления, идя рядом с ним по пристани.
— Да, — ответил он приглушенным голосом, исходящим откуда-то из области солнечного сплетения.
Можно ли ему встретиться с Алисой на берегу, зная о том, чего она ожидает? Может ли он свободно и открыто признаться, что сам хочет именно этого? Не выше ли они этого? По крайней мере, он?
Проводив мать, он решил прогуляться. Он пошел в сторону Лонливиля, потом на Оушн Бич, Сивью, Пойнт Овудс, прямо до Санкен Форест, откуда его прогнали москиты.
У него разболелись ноги, а плечи покраснели от солнца.
Алиса чего-то от него ждет. Она предлагает ему дар. Требует и отдает. Он же не умеет толком обращаться ни с одной из этих обязанностей.
Стоит ли ему встречаться с ней в полночь?
А может быть, сделать это до полуночи? Что, если он пойдет к ней сейчас? Решится ли он?