— Дорогой, что это значит? Ты видел отца? Это… невозможно… — Я подалась назад. — Папа на небесах, Том, и ты это знаешь. — Я покусала губу. — Где именно ты его видел?
— На вышке спасателей. — Том аккуратно, двумя пальцами, пригладил конусообразную крышу башенки. — Он стал ангелом-хранителем.
— А ты… ты говорил с ним, когда вылез из воды?
— Когда я вылез, он уже исчез. — Пальцы Тома поправили линию рва.
— Тогда откуда ты знаешь, что это был папа?
Наконец Том на меня взглянул, коротко и раздраженно.
— Неужели ты думаешь, что я могу не узнать своего отца? Это был он, точно он.
Я посмотрела на Китти, которая была ближе всех к нам с Томом, но девочка уже вставила в уши наушники и что-то шепотом напевала. Наш с сыном разговор никто не слышал.
И все же я чуть наклонилась к Тому.
— Как он выглядел?
— Как всегда. Только в пластиковых очках.
— Для плавания?
— Не знаю. Но они были довольно большими, как маска.
Том был непоколебимо уверен в том, что видел именно Майкла. Похоже, событие ничуть его не удивило, потому что на вопросы сын отвечал неохотно, без энтузиазма.
С подобной странностью Тома я столкнулась впервые, хотя классная руководительница, пожилая монашка, однажды говорила мне о его «маленькой проблеме». Помню, я подошла к ней обсудить поведение сына на занятиях и спросить совета (это было еще тогда, когда я все время прислушивалась к чужому мнению).
Классная руководительница, крупная женщина с огромными руками, более подходящими для фермера, нежели для святой сестры, отвела меня в самый тихий уголок кабинета, подальше от остальных родителей.
— Порой ваш сын ведет себя странновато, — сказала она со вздохом смирения. — Как-то… не так. Я вижу, вы и сами обеспокоены, хотя особых причин для этого, пожалуй, нет. Но родители всегда переживают.
— Только когда есть серьезный повод, сестра. — Я надеялась, что монашка замашет руками и скажет, что повода-то как раз и нет.
— Да, да, — задумчиво произнесла она вместо этого. — Наше общество не любит тех, кто слишком заметен. И это даже печально. Ведь Иисус, Господь наш, очень отличался от других людей. И многие талантливые люди выделялись из толпы. Уверена, что тот же Моцарт немало попортил родителям крови.
Я изумленно моргнула.
— Моцарт? Вы хотите сказать, что мой Том… в чем-то талантлив?
Монашка хмыкнула.
— Миссис Бреннан, вы и сами знаете, что, если у Тома и есть какой-то особый дар, мальчик слишком скрытен, чтобы нам об этом стало известно. — Она задумалась. — Впрочем, ваш сын неплохо рисует. Попытайтесь развить в нем эту способность.
— Спасибо.
Я сильно сомневалась в том, что сын любит живопись. Его рисунки были довольно посредственными, хотя и аккуратными. Более всего Тому нравилось копировать картинки из книг, но ведь это не назовешь художеством.
— Есть еще кое-что, о чем стоит задуматься. — Монашка коснулась пальцами крестика, висевшего на груди. — Том часто рассказывает небылицы о своем отце. Словно ваш муж… вовсе не умер, а постоянно присутствует рядом с ним.
Это стало для меня откровением, поскольку при мне ничего подобного не происходило. Почему Том рассказывал байки в школе, а не дома, где его могли понять и выслушать?
— Но Том едва ли помнит отца, — пробормотала я, смущаясь. Почему-то я так покраснела, словно собственноручно убила отца своего ребенка. — Он был слишком маленьким, когда умер Майкл. Я водила Тома в церковь, к психологу и разным врачам. Все они утверждали, что упрямство и замкнутый характер Тома никак не связаны с утратой отца. Ему дали характеристику «уверенный в себе, следующий своим путем и прочее», но ни слова не упоминалось о его отце! — Я неловко засмеялась.
Монашка мягко улыбнулась в ответ:
— Возможно. Но ведь никогда до конца не знаешь, что лежит у другого на сердце. Только Бог может видеть в душе ребенка как в чистом кристалле. Быть может, ваш сын отлично помнит отца; почему нет? Раз малыш в утробе слышит музыку, которую любит мать, и успокаивается, почему бы ему не помнить больше, чем мы думаем? Наука и религия следуют разными путями, миссис Бреннан. Как знать, так ли хорошо изучили биологи и психологи феномен под названием «детская психика»?
Я совсем не преувеличивала, когда сказала, что была с Томом у разных специалистов. Сканирование головного мозга не выявило никаких нарушений в развитии, несколько независимых психиатров в результате обследований отрицали наличие отклонений, свидетельствующих о заболеваниях.