Между тем сообщения немецкой армейской разведки, радиоразведки и авиаразведки сходились в одном — в сторону передовой направлялись огромные силы Красной Армии. В результате попыток создать картину этих перемещений, на карте в штабе группы армий «Юг» возникла какая-то феерическая картина. Все окрестности к западу от Будапешта были испещрены красными стрелками, рядом с которыми значились поясняющие подписи: «900 машин», «250 грузовиков», «200 транспортных средств», «раздавался лязг гусениц» и т. д. Отдельного упоминания достойны так называемые «красные пункты», которыми помечались места наиболее активных советских бомбардировок. Предполагалось, что именно здесь будет осуществляться советский прорыв: Татабанья — Комаром — Мор — Рааб — Веспрем — Зирц. В журнале боевых действий группы армий «Юг» в тот день было записано:
«Несмотря на ожидания, противник сегодня так и не предпринял наступления на участке фронта между Секешфехерваром и Вертешскими горами. Из плотного тумана авиаразведка смогла разобрать лишь небольшие перемещения. Но при этом якобы активные действия предпринимаются к югу от Замоя. V корпус штурмовиков, ранее располагавшийся в районе Ипольшага, направлен к югу от Будапешта, где прикрывает 2-й гвардейский механизированный корпус. Можно с уверенностью говорить, что силы данного корпуса в ближайшее время будут пущены в дело. Нет никаких сведений относительно расположения 6-й гвардейской танковой армии и армии Плиева».
Показательно, что лишь в этот критический момент в журнале боевых действий Верховного командования Вермахта появляются упоминания о 6-й танковой армии. Но и в данном случае это делается лишь в связи с «русской угрозой».
В этих условиях в самой группе армий «Юг» началась «борьба за резервы». Во время наступления две дивизии из состава 2-й танковой армии потеряли буквально за день едва ли не треть своего боевого состава. В итоге они обратились с просьбой помочь резервами к Главнокомандующему на юго-востоке. После того как 92-я гренадерская моторизованная бригада была передана в распоряжение армейской группы Балка, 2-я танковая армия осталась без каких-либо резервов. Но и прозвучавшая просьба осталась без ответа.
Вместо резервов командование 2-й танковой армии получило из штаба группы армий «Юг» указание «продолжать активные действия в лесной зоне, чем можно было бы сковать действия противника». Но судя по всему, это было простой отпиской. Положение 2-й танковой армии уже почти никого не волновало. У нее забрали даже 6-й полицейский полк.
Балатонская оборонительная операция для Красной Армии превратилась в Венскую наступательную
Именно в этот момент в дело стали вмешиваться силы из Берлина. На все звучавшие упреки генерал-лейтенант Грольман отвечал, что «план массированного рывка в юго-восточном направлении мог привести к успеху». Чтобы избежать обвинений в отказе выполнять приказ Гитлера, он добавлял: «Речь шла лишь о более ясной формулировке главных задач, но отнюдь не о принципиальном изменении имевшегося плана». Но при этом он не смог удержаться от некоторой критики плана операции, который шел не в соответствии с его предложениями и даже не в соответствии с предложениями, сделанными командованием 6-й танковой армии: «В штабе группы армий „Юг“ с самого начала подчеркивали, что эпицентром сражения должен был стать восточный берег канала Шарвиз, что позволяло использовать благоприятный для танков ландшафт, а затем отрезать противника от его баз снабжения».
Собственно, весь день прошел в переговорах. Гудериан связывался с Вёлером, пытаясь понять, «правильная ли точка зрения командования группы армий „Юг“ была изложена прошлой ночью фюреру». Подобная осторожность была вызвана тем, что он опасался, что командование 6-й танковой армии доложит Гитлеру обстановку раньше, чем он сделал это сам. В конце войны это было весьма распространенной практикой, когда офицер связи Ставки Гитлера связывался напрямую с командующим какой-нибудь армией и получал от него всю необходимую информацию, минуя Верховное командование и командование группы армий. Прошло несколько часов, прежде чем командование 6-й танковой армии смогло успокоить Грольмана и Гудериана. Потянулись часы в ожидании очередного принятия решения фюрером. В 20 часов 35 минут, не выдержав напряженного ожидания, штаб группы армий «Юг» связался с оперативным отделом Верховного командования, но там сообщили, что пока ничего не известно. Лишь в 21 час 30 минут Гудериан позвонил генералу Вёлеру и сообщил, что «фюрер утвердил предложенный вариант перегруппировки». С данным мероприятием предлагалось поспешить, так как она должна была быть закончена в три дня. А от себя Гудериан добавил: «В вашей ситуации было бы логично закончить ее за 48 часов». Такой «временной шантаж» не был новинкой. Даже той же группе армий «Юг» уже не раз приходилось сутками ожидать решения фюрера, чтобы затем срочно наверстывать потраченные впустую часы. Теоретически все можно было бы провести в кратчайшие сроки, если бы: