— Сделай так, чтобы они открылись, — предложил Моррисон. — Я им всем заплачу. И постарайся также помочь Джиму Ремстаатеру.
— Это просто так не делается. Ты еще не заявил свои права на это золото. Ты даже не доказал, что найденное тобою месторождение имеет реальную ценность.
— Взгляни-ка сюда, — предложил Моррисон и повернул телефон так, чтобы Крэнделл мог увидеть сверкающие стены расщелины.
— Выглядит натурально, — подтвердил Крэнделл. — Но, к сожалению, весь этот блеск не заменит золотой камень.
— Что мы можем сделать? — спросил Моррисон.
— Давай все по порядку. Я телепортирую к тебе Общественного инспектора. Он проверит твою заявку, определит размеры месторождения и уточнит, не претендует ли на него кто-нибудь еще. Ты передашь ему кусок золотого камня для отправки в Венусборг. Выбери кусок покрупнее.
— Как мне его отколоть? У меня нет никаких инструментов…
— Придумай что-нибудь! Он должен привезти с собой кусок породы для производства анализов. Если она окажется достаточно богатой, то дело сделано.
— А если нет?
— Давай не будем об этом говорить, — предложил Крэнделл. — Начинаю действовать немедленно. Будь здоров, Томми!
Моррисон положил трубку. Он встал и помог роботу подняться на ноги.
— Впервые за двадцать три года, — начал Уильямс Четвертый, — под угрозу была поставлена жизнь государственного почтового служащего. Мистер Моррисон! Я обязан заявить об этом полицейским властям Венусборга. У меня нет другого выхода.
— Понимаю, — сказал Моррисон. — Но мне кажется, что лучше провести пять или десять лет в исправительном доме, чем расстаться с жизнью.
— Сомневаюсь. Туда я тоже доставляю почту, так что месяцев через шесть вы мне расскажете о своих впечатлениях.
— Когда? — удивленно спросил Моррисон.
— Месяцев через шесть после того, как я закончу развозить почту по всей планете и вернусь в Венусборг. О таких происшествиях принято докладывать лично. Наиболее важная и первоочередная задача — доставка почты по назначению.
— Спасибо, Уильямс. Я просто не знаю, как тебя…
— Я всего лишь исполняю свой долг, — сказал робот и забрался в воздушную воронку. — Если через шесть месяцев вы все еще будете торчать на Венере, мне придется доставлять вам письма в исправительный дом.
— Моей ноги здесь не будет! — заверил его Моррисон. — Пока, Уильямс!
Робот скрылся в воздушном конусе. Вслед за этим маленький смерч исчез. Моррисон остался один в наступающих сумерках.
Ему удалось обнаружить выступ золотого камня, который был крупнее человеческой головы. Моррисон принялся бить по нему рукояткой револьвера. В воздухе искорками вспыхивали отлетающие частицы золотого камня. Через час работы на рукоятке образовались четыре глубоких вмятины, а Моррисону удалось лишь слегка поцарапать необыкновенно твердую поверхность выступа.
Волки снова начали надвигаться на него. Моррисон швырял в них камнями, старался отпугнуть своим надтреснутым голосом. Волки ретировались.
Он повторно осмотрел выступ и с одного края обнаружил тонкую трещину. Моррисон возобновил работу, стремясь попасть рукояткой поближе к трещине.
Золотой камень не поддавался.
Моррисон отер пот со лба и задумался. Ему бы зубило…
Он снял поясной ремень. Вставил в трещину крап стальной пряжки и начал бить по ней рукояткой. Ему удалось вогнать пряжку в камень на какую-то долю дюйма. Еще три сильных удара — и пряжка крепко засела в трещине. Моррисон ударил еще раз — и камень раскололся, обнажив ровную поверхность. От выступа откололся кусок примерно фунтов двадцать. При цене пятьдесят долларов за одну тройскую унцию19 этот осколок стоил примерно двенадцать тысяч. Но еще требовался анализ на содержание в нем золота.
Вечерний сумрак заметно сгустился, когда прибыл Общественный инспектор. Это был невысокий коренастый робот с иссиня-черным защитным покрытием.
— Добрый день, сэр, — приветствовал инспектор Моррисона. — Хотите сделать стандартную заявку? На право ничем не ограниченной разработки?
— Точно, — подтвердил Моррисон.
— А где центр месторождения, которое вы заявляете?
— Что? Центр? Думаю, что я стою в самом его центре.
— Прекрасно, — сказал робот.
Он извлек откуда-то рулетку со стальной лентой и быстро пошел прочь от Моррисона. Отсчитав двести ярдов, он остановился. Затем с помощью стальной ленты обозначил квадрат, в центре которого находился Моррисон. Закончив измерения, робот надолго застыл в неподвижности.