– Семьдесят тысяч долларов задатка?
– Надо их требовать не у ФБР, а у самого президента.
– Другие пожелания?
– Опять заняться с тобой любовью и завернуть в Шри-Ланку.
14
За тысячи километров от них, за океаном и двумя морями, Карла нырнула в солнечный блеск. Она долго плавала, порой переворачивалась на спину и, замерев, раскинув руки, глядела в небесную лазурь, едва подернутую легкими облачками. Ее длинные черные волосы змеились в воде. Покачиваясь на волнах, она думала, что ей хорошо, но она одинока, несмотря на присутствие дочери. Опасаясь слишком отдалиться от Леа, она повернула к берегу, любуясь идиллической панорамой, что, танцуя, расстилалась перед ней. Идиллической, потому что пустынной и по той же причине невыносимой. Жить отшельницей, тем более в тридцать один год, было совершенно противно натуре Карлы – словоохотливой и открытой внешнему миру. Она пыталась заполнить пустоту особой доверительностью в отношениях с четырнадцатилетней дочерью, тоже обреченной на одиночество, а еще писанием, ставшим ее единственной отдушиной. В свое время она приложила руку к двум трудам покойного мужа, посвященным его научным экспедициям. Такой способ самовыражения был более обременительным, менее естественным и непосредственным, чем живая речь, но достоверность от этого только выигрывала.
Карла вернулась в бухточку, всю в золотых бликах, и вновь ощутила запахи твердой земли. Отжала мокрые волосы, прилипшие к загорелой коже, и, ступая по цветам асфоделя, двинулась к деревянному домику, затаившемуся среди лимонных деревьев. Пронизанный светом пейзаж, казалось, вдруг украсила скульптура – точеная брюнетка, вышедшая из моря нагой, словно Ева. Она шла через это натуралистическое полотно, чтобы проверить уроки у дочери да исчернить еще одну страничку своего блокнота. Думая при этом, что бывают жизни и похуже, чем ее собственная.
15
Бульдозеры снесли все, что на острове могло напоминать о цунами. Сидя в такси, которое везло их в Алутгаму, Сильви и Натан наблюдали генеральную уборку. Поскольку ФБР отказалось выдать аванс, Сильви обратилась к Тайандье, чтобы тот позвонил президенту республики, имевшему прямую линию со своим американским коллегой. Обоим главам государства, причастным к этому делу, предлагалось устроить складчину. Сильви ожидала ответа.
В Бенторе такси свернуло в ухабистую аллею, окаймленную подъемными кранами и покореженными пальмами и остановилось перед туристическим бюро, преобразованным в центр распределения гуманитарной помощи. Все помещение заполняла шумная очередь, толпившаяся у стойки Распределяла продукты, отвечая попутно на многочисленные просьбы, необыкновенно красивая молодая женщина-метиска. Завидев Натана, она выронила пакет риса и бросилась в его объятия.
– Что ты тут делаешь? – спросила она.
Он представил ей Сильви и сообщил, что работает над новым делом.
– Здесь все изменилось, – сказала она фаталистическим тоном.
Ее гостиница была полностью разрушена. Сама Шеннен поступила на службу в гуманитарную организацию, ее муж Шиваджи нашел место чернорабочего на стройке.
– А дети?
– С ними все в порядке. Хочешь их повидать?
– Не сегодня.
– Папа с мамой приезжали, помогли нам. Благодаря им мы смогли найти крышу над головой. Ты с ними всего на несколько дней разминулся.
– Что рассчитываешь делать?
– Не знаю.
– Это из-за меня ты застряла здесь.
– Замолчи! Я сама хочу остаться. Мы тут были счастливы. Как только соберем достаточно денег, начнем все снова.
– Деньги ты получишь. Ради этого я и приехал.
– Что за деньги?
– Мои гонорары.
Она прижалась к нему и шепнула на ухо:
– Ты уверен, что не хочешь повидаться с детьми?
– Я так ненадолго, что это бы их только расстроило.
– Я приму твой подарок при условии, что ты вернешься повидать их.
– Обещаю.
Она все не могла оторваться от брата, словно видела его в последний раз. Он поцеловал слезинку, бежавшую по ее щеке. Она прильнула губами к его губам.
– Повезло ей, – шепнула ему Шеннен, показывая глазами на Сильви.
– Это Шиваджи повезло. Да и Джесси с Томми тоже.
Он и Сильви снова сели в такси и направились в аэропорт. За всю дорогу он не проронил ни слова. Когда они подъезжали к Коломбо, у Сильви вырвался вопрос:
– Что ты имел в виду, сказав «это из-за меня ты тут застряла»?
– Это касается одного тайного уговора.
– Какого уговора?
– Тайного.
– Дети у твоей сестры есть?
– Да.
– Красивые, наверное. При такой-то матери.
– Да.
– Муж у нее индиец, верно?
– Да.