– Сколько у вас людей?
– Шестеро или семеро. Не знаю точно, кто из них еще жив.
– Возьмите на себя руководство, я буду замыкать процессию.
– Меня зовут Дэвид Селз, – сказал офицер, пожимая ему руку.
– Этан Лейн.
Селз и Лейн стали готовиться к отходу. Трое оставшихся в живых военных, один англичанин и два немца, распределили девушек по полутора десяткам машин. За руль сели сами ай-ка. Автомобиль Селза медленно двинулся с места под непрекращающимся огнем. Когда почти весь кортеж проехал по полю боя, к нему присоединился Натан. Леа он посадил себе на колени, чтобы в бронированный «мерседес» поместилось как можно больше уцелевших. Перед ними вдребезги разлетались стекла, лопались шины, из-под колес летели искры, потрескивал битум. Селз миновал заставу. Его «тойота» растолкала два автомобиля с кузовом седан, подскочила вверх от взрыва и опять рухнула на землю. На крышу прыгнул какой-то человек и бросил гранату. Селзу удалось выбраться из пламени, потеряв руку. Своих пассажирок он спасти не сумел. Он залез в «опель», который во главе колонны стал пробиваться через стену пламени. Им помешали новые залпы реактивной установки Микроавтобус потерял ось и прополз несколько метров на кузове. Группа военных взяла его штурмом, они стали колотить в кузов прикладами. Немецкий офицер выпустил очередь, и нападающие вынуждены были отцепиться от автомобиля. Трех выживших женщин перетащили в другие машины, и без того уже набитые до отказа.
Оставалось проехать еще два километра.
185
С высокой скалы Фут смотрел на колонну автомашин. Всего он насчитал их девять, они ползли очень медленно. Капитан навел бинокль на одну из них и догадался, что быстрее двигаться им мешают перегрузка и отсутствие покрышек. Ободья колес вгрызались в гудрон, высекая искры. Еле-еле тянущуюся вереницу автомобилей неотступно преследовало несколько внедорожников, которые, сидя у колонны на хвосте, непрерывно ее обстреливали. В последнюю машину попала граната. По телефону капитан отдал приказ двум офицерам, которые залегли возле противотанкового гранатомета. К грохоту разрывов, которые сотрясали вереницу машин, добавилось еще два взрыва. Два «патрола» превратились в огненные шары. Пелена огня и взметнувшиеся в воздух куски листового железа помешали остальным двигаться дальше. Колонне удалось оторваться. Фут отдал своим людям очередной приказ, взвалил на плечо базуку и навел ее на вершину холма. Их синхронные залпы раскололи скалу и вызвали обвал, накрывший камнями оставшиеся на ходу внедорожники, которые превратились в пылающие факелы. Фут сбежал по склону в направлении дороги. Каньон походил на адскую кузницу. Два его офицера вели прицельный огонь, уничтожая солдат в желто-красной форме, которым удалось выбраться из помятых внедорожников. Рядом с Футом оказался человек в костюме от Армани и включился в бой. Лицо было разбито настолько, что Фут с трудом узнал Этана Лейна. Подавляя последние, единичные очаги сопротивления, они расстреляли две обоймы и отступили. На выходе из ущелья вереница машин остановилась. Шесть оставшихся машин были битком набиты женщинами – растерянные взгляды, бескровные лица. Зато машины все были в крови, даже фары.
– Военные уцелели? – спросил Натана капитан.
– Нет. Мы проскочили три заставы. Последний прорыв стал для нас роковым. Я встал во главе колонны, и мы бросились вперед со скоростью черепахи. Нам удалось спасти около полусотни женщин.
– Где Рейн?
– Я здесь, папа, – отозвалась девушка, бросаясь ему на шею. В руке у нее был пистолет.
Натан забрал Леа и проводил ее до «мерседеса» Фута. Боль, не дававшая о себе знать в течение всего времени, пока длилось сражение, стала терзать его с новой силой. Она раздирала лицо и вгрызалась в плечо. Ему так долго пришлось держать в руках автомат, что руки дрожали, как при болезни Паркинсона. Ладони горели.
– Я же сказал тебе не двигаться, – отругал он Карлу, открывая дверцу.
– Я не двигалась.
Он посадил Леа рядом с матерью. Потрясение было столь велико, что Карла не могла говорить. Множество чувств теснилось в ее душе: радость от обретения самого дорогого существа на свете, вина за то, что не смогла ее защитить, и стыд оттого, что все это время не помнила о ней. Стыдясь своего грязного тела, она прижала девочку к себе и заплакала, спрятав лицо в ее волосах. Натан оставил их и присоединился к капитану, чтобы помочь ему принять решение.
– Здесь неподалеку есть озеро, – сказал капитан. – Можно там остановиться, заняться ранеными и просто перевести дух.