– Не перестанешь рыпаться, твоя девчонка умрет.
Ее парализованные и напряженные до предела мышцы расслабились. Она проиграла битву. Опять не выполнила свой материнский долг.
77
Президент Соединенных Штатов разбил свой телефон, швырнув трубку. Ему только что сообщили, что в Сан-Франциско, на исходе Всемирного дня охраны окружающей среды Арнольд Шварценеггер, состоящий в той же партии, что и он сам, ратифицировал декрет, устанавливающий для Калифорнии амбициозную цель – уменьшение выброса газов с парниковым эффектом.
– В две тысячи двадцатом вернуться к уровню тысяча девятьсот девяностого – это же безумие! – орал он своему советнику Уэллсу, сидящему напротив.
– Это заходит даже дальше Киотского протокола, – сказал Уэллс.
– Чертов актеришка!
– Рейган был хорош.
– Как актер?
– Как политик.
– Нельзя ставить на первое место экономический рост и подписывать невесть что!
– Недавно вы говорили совсем другое.
– Вы меня нарочно злите, Уэллс?
– Просто пытаюсь уследить за вашими же словами, господин президент.
С тех пор как исчезла Галан, хозяин Белого дома не очень хорошо представлял себе, на каком он свете. Он плеснул себе скотча.
– Что я скажу на ближайшем саммите «Большой восьмерки»?
– Объявите, что верите в технологии будущего, которые позволят мировой экономике расти, не нанося вреда окружающей среде.
– Вы не так хорошо сложены, как Галан Райлер, но в хитрости ей не уступаете.
– Я всего лишь подхватил идею мисс Райлер.
Зазвонил чудом уцелевший телефон. Секретарша объявила о прибытии федерального агента Музеса.
– Разговор закончен, Уэллс. Быстренько состряпайте мне речь о благотворности технологий будущего.
78
Джеймс Музес был принят в Овальном кабинете с сердечным рукопожатием и виски. Президент пригласил его расположиться в гостиной рядом с кабинетом.
– Ну, Музес, как там расследование? По словам Боба, вы продвигаетесь.
– Слишком медленно. По-прежнему ни требования выкупа, ни давления?
– Насчет выкупа – нет. А что до давления, то я его испытываю каждый день.
– Когда в последний раз?
– К расследованию это отношения не имеет.
– Позвольте мне самому судить.
– Не раздувайте передо мной щеки. Мне и без тот забот хватает, со всем этим.
– С чем «с этим»?
– Сами знаете.
– Нет.
– Если ищете вашего злодея среди тех, кто на меня давит, го ходить далеко не надо. Лоббисты толпятся в очереди у моих дверей.
– Какая из этих групп может быть заинтересована в похищении Галан Райлер?
Президент сунул нос в опустевший стакан и сделал долгий выдох, прежде чем ответить:
– Как мне недостает этой малышки.
– В профессиональном или в личном плане?
– В профессиональном плане незаменимых нет.
– Она ваша любовница?
– Вы меня за Клинтона принимаете?
– Я бы скорее сравнил вас с вашими русским и китайским коллегами.
– Что вы несете?
– С ними случилось то же самое, что и с вами.
– Ближе к фактам, Музес.
– За последний месяц исчезли их ближайшие сотрудницы, разделявшие также их внебрачную жизнь.
– Почему вы в курсе, а я нет?
– Об адюльтере на каждом углу не кричат. Вам и самому нелегко об этом говорить, хотя это могло бы помочь нам найти Галан.
Президент вновь налил себе виски. Музес уточнил:
– Кто-то плетет паутину вокруг сильных мира сего. Кто-то, кто не одобряет неверность.
Глава государства уставился на носки своих ботинок. Музес немного рассчитывал на его опьянение, чтобы собрать урожаи признаний.
– Галан – самое потрясающее существо, которое я жила либо знал. В нашу администрацию она попала по протекции. Ее отец работает в ООН. Когда я увидел ее в первый раз, меня как молнией поразило. Вся прелесть мира в теле богини. Она перевернула мою жизнь.
– В каком смысле?
– Я словно оказался в шкуре влюбленного робкого подростка. Держа руль величайшей мировой державы, принялся срывать лепестки с ромашек на лужайке перед Белым домом.