– Она была здесь, – сказал DR, показывая на душ.
Он рассказал, как Элиана Кортес испарилась, пока он лежал в ванне, всего в нескольких метрах от нее. Бесшумно, бесследно, ничего не взяв с собой, даже одежду. Он особо настаивал на том факте, что тут нет ни окна, ни другой двери, кроме той, через которую вошел сам Музес.
– Дверь была заперта, да и охранник никого бы не пропустил.
– У кого еще были ключи?
– У Элианы. Но они остались в ее сумочке.
– Кто-нибудь мог снять с них копию?
– Их невозможно подделать.
– Охраннику вы доверяете?
– Больше, чем своему финансовому директору.
– Что изменилось вокруг вас в момент исчезновения?
– Ничего.
– Вы ведь наверняка что-то заметили.
DR посмотрел на него, явно не понимая.
– Вы ведь в своем роде маньяк, способны углядеть даже след мыши, пробежавшей на вашем персидском коврике. Ваш кабинет настолько стерилен, что любой непорядок бросился бы вам в глаза. Если бы там побывал кто-то чужой, это бы от вас не ускользнуло.
– Я не упомянул об одной мелочи, потому что она дурацкая.
– Массу расследований удалось завершить только благодаря дурацким мелочам.
– На полу была вода. Сначала я подумал, что это с Элианы натекло. Но ее было слишком много. А еще стало прохладнее.
– И это, по-вашему, мелочь?
– Мелочью я это никогда не считал.
– Тогда что в ней дурацкого?
– Это было так… словно тут прошел дождь.
Музес поднял взгляд к потолку. Хозяин направился к двери. Аудиенция была закончена. Он задал последний вопрос:
– Главный акционер Рокфеллеровского центра – это ведь «Мицубиси»?
– Да, а что?
– Вы знакомы с кем-нибудь из руководства?
– Президент мой друг.
– Суйани Камацу – говорит вам что-нибудь это имя?
– Нет.
– Она занимает пост в дирекции маркетинга «Мицубиси», в Токио. Тоже пропала. Не знаю, связано ли все это, но работаю над этим.
– Работайте, Музес, работайте. Побыстрее и получше. Если найдете Элиану, я сделаю вас самым богатым полицейским Соединенных Штатов. Извиняюсь за то, что погорячился. Элиана – самое дорогое, что у меня есть в этом мире, а я, как вам известно, много чем владею. Подлинная природа наших с ней отношений почти никому не известна. В глазах массмедиа, моей супруги и всех остальных она – моя сотрудница. Так что рассчитываю на вашу расторопность, но также и на вашу скромность.
Он открыл дверь и слегка кивнул, чтобы избежать рукопожатия и не подхватить микробов. Расфранченный охранник посмотрел на агента без всякого выражения. Важные шишки разошлись. Джеймс Музес был горд собой. Он не спасовал перед самим DR и узнал две важные вещи. Первое: человек, которого никак нельзя было счесть выдумщиком, заявил, что в его чертогах прошел дождь. Второе казалось еще более странным: этот поборник цинизма открыл ему свою душу. И даже извинился. Вот уж точно: Элиана Кортес была не абы кто.
51
Увидев Музеса, выходящего из лифта, директор ФБР тотчас же прервал телефонный разговор.
– Ну что?
– Ничего.
– Не валяйте дурака, Музес. Вы двадцать минут пробыли наверху, а это отнюдь не «ничего».
– Элиана Кортес исчезла из ванной комнаты, не одеваясь и не выходя через дверь.
– Что еще узнали?
Они сели в поджидавший их лимузин. Следующей остановкой была штаб-квартира ООН. Им там назначила встречу Кэтлин Моргенсен, завернувшая в Нью-Йорк, чтобы переговорить с Генеральным секретарем.
– Похитители сработали под Санта-Клауса.
– Что?
– Залезли через каминную трубу. Если дымоход под стать топке, то даже Павароттл мог бы без труда туда протиснуться. Они залили огонь водой, проникли в хоромы, выдернули Элиану из-под душа, пока ее папик отмокал в ванной, и ушли тем же путем, каким пришли. Их ошибка в том, что слишком уж они там намочили, одна Элиана столько бы сырости не оставила. Папик заметил разницу.
– Кого это вы называете «папиком»?
– DR, кого же еще?
– Я вас, кажется, предупреждал! Никаких имен, никаких обозначений. Ваша гипотеза – полный бред. К чему столько сложностей, если Элиану Кортес можно было похитить в более доступном и менее охраняемом месте?
– А похитителям, похоже, нравится усложнять себе задачу. Еще не знаю почему, но это неоспоримо. Таково первое объяснение.
– А есть и другое?
– Вмешательство какой-то высшей силы. Вроде инопланетян.
– Что вы несете?
– Наша работа в том, чтобы всему дать рациональное объяснение. А контакты с внеземными цивилизациями замалчивали уже не раз.
– Яснее можете?
– Объявляли военной тайной показания пилотов и астронавтов, а остальные данные ставили под сомнение, выдавали феномены типа crop circles [15]за грубый розыгрыш – чтобы избавить население от глупых мечтаний и помешать ему выступать против установок, которые спускают с шестьдесят девятого этажа.
То есть против DR? Вы мне это пытаетесь внушить?
– Пока не имеем доказательств обратного.
Лимузин остановился перед вереницей разноцветных флагов, реявших в сером небе Манхэттена, обозначая границу между штатом Нью-Йорк и международным анклавом ООН.
Они прошли по эспланаде, ведущей к входу для публики, и оказались в приемном холле. Администраторша попросила их подождать в зале для делегаций, дескать, Кэтлин Моргенсен не замедлит к ним выйти. Пока они ждали, Музес написал в своем блокноте: «Мицубиси», Рокфеллеровский центр, ООН, Главное управление внешней безопасности Франции, Елисейский дворец, Белый дом.Подчеркнул одной чертой два первых названия и обернулся к своему начальнику, не отрывавшему от уха свой сотовый телефон. Решив, что расследование важнее, осмелился прервать его разговор:
– Какая связь между ООН и Рокфеллер-центром?
– Что?…
Не слишком ободренный ответом, Джеймс отправился за справкой к гиду; собиравшему на экскурсию группу туристов. Тот оказался приветлив не более чем рука, протянутая за чаевыми. Тем не менее, увидев значок ФБР, все же отбарабанил свой текст:
– Нельсон Рокфеллер убедил своего отца, Джона Дэвисона Рокфеллера, дать восемь с половиной миллионов долларов на покупку земли вдоль Ист-ривер и позволить Организации Объединенных Наций устроить свою штаб-квартиру здесь, а не в Филадельфии.
Музес как раз соединял черточкой Рокфеллери ООНв своем блокноте, когда появилась Кэтлин Моргенсен в черном костюме, который придавал ей строгий и при этом сексуальный вид. Ее сопровождал Гордон Райлер, отец Галан и начальник департамента миротворческих сил ООН. Они устроились в отдельном помещении, куда им подали кофе.
– Я попросила Гордона присутствовать при нашем разговоре, – сказала Моргенсен, – поскольку нам выпало одинаковое испытание.
Музес удивился: как можно ставить на одну доску исчезновение дочери и сотрудницы.
– Как вам положение в мире? – спросил он у Моргенсен.
Вопрос поднял три пары бровей.
– Я только что добилась подписания исторического мирного договора на Ближнем Востоке. Даже Билл о таком не мечтал.
– Билл?
– Клинтон.
– Извините, я не очень-то следил за международными делами в последние дни. Голова была занята совсем другими происшествиями.
– Два из них связаны между собой, мистер Музес. Кто-то оказывает давление на силы добра, похищая тех, кто ему служит.
– Ось добра против оси зла?
– Я ошибаюсь, или в вашем тоне ирония?
– Похищены две высокопоставленные сотрудницы, одна из «Мицубиси», другая из «Чейз Манхэттен банка». Не уверен, что эти предприятия относятся к силам добра.
– Боб, что вы об этом думаете?
Билл и Боб. Музес подумал, что у госсекретаря, наверное, чертовские связи. Тот, к кому обратились, его босс, взял слово:
– Агент Музес хороший работник, но ему не хватает широты кругозора. Нельзя тем не менее упрекать его за то, что он не принадлежит к высшим кастам. Я устроил эту встречу, потому что хотел узнать вашу точку зрения. У меня впечатление, что похитители плетут паутину, центральную точку которой нам и предстоит определить. Короче, можно ли установить, какая имеется связь между кругами, к которым принадлежат жертвы?