— Возможно, это было самое эротичное, что я делала в своей жизни, — прошептала я.
— Я тоже. Ты поднимаешь все в моей жизни на новую ступеньку, — его губы встретились с моими в долгом, страстном поцелуе, который закончился тем, что он нежно потянул меня за нижнюю губу. Его пальцы выскользнули из меня, и я напряглась, когда он выровнял свои бедра с моими.
— Нервничаешь? — спросил он, целуя место под моим ухом.
— Немного. Прошло семь лет с тех пор, как я это делала.
Он взял мое лицо в свои руки и нежно поцеловал.
— Уверен, что это все еще работает так же.
Я улыбнулась и тут же расслабилась от еще одного поцелуя.
— Не волнуйся, я тебя держу, — снова сказал он, и эти слова унесли мою нервозность, словно ее и не было. Как будто его не было между моими бедрами, он осторожно взял мои губы в свои, и через несколько мгновений я обхватила его за талию, наслаждаясь контрастом его жесткого тела с моими изгибами. Он гладил меня, даря огонь, еще более жаркий, чем прежде. Когда мои бедра начали качаться в такт его пальцам, он прислонился лбом к моему. А когда я потянулась к его бедрам, он обхватил мои, надавливая своей эрекцией на мой вход.
— Пожалуйста, — сказала я, выгибаясь навстречу ему.
Держа одну руку на моем бедре, другой он обхватил мой затылок и придвинул нас так близко, что наше дыхание смешалось, но он не поцеловал меня, а просто смотрел в мои глаза, медленно проталкиваясь внутрь меня дюйм за дюймом. Я издала тихий стон, когда он вошел в меня так глубоко, что я почувствовала его всем телом, как будто он пронзил мою душу.
— Элла, — простонал он. — Боже, ты — мое все.
Он переместил руку с моего бедра под задницу, слегка приподнял меня и притянул к самому краю стойки, после чего начал глубоко и уверенно входить в меня. Наши тела двигались так, словно мы занимались любовью не несколько мгновений, а годы, словно он был единственным мужчиной, для которого я была создана. Я обхватила его руками, держась за его затылок, а он поднимал меня все выше и выше, с каждым ударом доводя напряжение до предела, пока наши тела не стали блестящими от пота. Он не менял темп, просто брал меня снова и снова, как будто это будет длиться вечно, как будто не было никакой цели, кроме как ощутить этот момент. Не было ни будильника, ни расписания, ни чего-либо более важного, чем быть здесь, в объятиях любимого мужчины. Мои мышцы напряглись, требуя разрядки, и Бекетт поцеловал меня, одновременно проводя большим пальцем между нами, чтобы погладить мой клитор. Я разрывалась на части и кричала, когда оргазм захлестнул меня, глубже и сильнее, чем когда-либо в жизни. Он втянул мои крики в свой рот, словно питаясь моим удовольствием, словно для него это тоже было больше, чем секс. Я прижалась к нему, эмоции захлестнули меня с головой.
— Я люблю тебя, — слова вырвались из моих губ без предисловий и раздумий.
Он сделал паузу, его глаза широко раскрылись. Затем он глубоко и крепко поцеловал меня, дико и ритмично толкаясь, и отпуская меня, зарываясь лицом в мою шею, когда он нашел свое освобождение, с моим именем на губах. Прежде чем я успела почувствовать неловкость, он отстранился, взяв мое лицо в свои руки. Наше дыхание было неровным, и его замедлилось раньше, чем мое.
— Я люблю тебя, — сказал он, не сводя глаз с моих.
— Правда? — это было слишком, чтобы надеяться на такое счастье.
— Я люблю тебя с самого начала. Приятно знать, что ты это поняла.
Моя улыбка была мгновенной и совпала с его улыбкой.
— Сколько времени у нас есть? Потому что я хотел бы отнести тебя наверх и повторить все еще раз как следует.
Если это не было правильно, то мне не терпелось узнать, что же было правильно.
— Вся ночь. У нас есть вся ночь.
— Я могу с этим справиться.
И он это сделал.
Еще три раза до завтрака.
Глава девятнадцатая
Бекетт
Письмо #4
Хаос,
Дэвид Робинс пригласил меня сегодня на свидание. Кто такой Дэвид Робинс, наверное, спросишь ты? На самом деле он очень привлекателен. Двадцать восемь лет, симпатичный, пожарный, все как в романтических сериалах. Любая девушка в здравом уме сказала бы «да». Конечно, я сказала «нет». Я уже говорила тебе однажды, что у меня нет времени на мужчин, и ничего не изменилось за те шесть недель, что мы писали друг другу. Наконец-то «Солитьюд» уже готов взять мир штурмом, и я просто не могу позволить себе отвлекаться. Но иногда, лежа по ночам в постели, я задумываюсь, не в этом ли все дело. Конечно, я не ходила на свидания, пока была беременна. Конечно, развод состоялся, но у меня на уме были более важные вещи. Когда родились Кольт и Мэйзи, первый год прошел как в тумане: кормление, прорезывание зубов и два ребенка по расписанию. Сейчас они милые, но в два часа ночи они не были такими милыми, честное слово. Потом они стали старше, а я все еще бегала по дому, как курица с отрезанной головой, или как мать-одиночка с близнецами — неважно. Теперь они в детском саду, и я чувствую, что наконец-то взяла себя в руки. Но я все равно отказалась, когда Дэвид спросил меня.