Итак, мы с твоим братом пошли в бар сразу после отбора, и он начал приставать к женщине. Я не видел ее лица, только тело, обтянутое платьем, которое показывает практически все. Он решил, что она проститутка, не спрашивай меня, почему, потому что я понятия не имею, а потом выяснилось, что на самом деле это жена одного из наших инструкторов. Да, тут начался настоящий ад. Парень потерял голову, бар был разгромлен, потом я бросился туда, и когда носы были разбиты, а бутылки перестали летать, я обернулся и понял, что она та, с кем я вырос. Она просто посмотрела на меня и сказала: «Как обычно, ходячий, говорящий Хаос. Ты входишь, и все летит к чертям». Твой брат и тренер услышали, и это прижилось. Так что да, это мое описание. Я вхожу, и все летит к чертям. Ты все еще уверена, что хочешь, чтобы я приехал в гости? Шучу, ты же знаешь, что я буду там. Надеюсь, у тебя уже упакованы подарки для детей, подстрижены деревья и все такое. Мне нравятся маленькие огоньки на батарейках, которые прислал Кольт, и крошечная розовая елочка от Мэйзи.
Увидимся позже,
— Хаос
***
Я потянулась, чувствуя восхитительную боль в тех местах, которые я не чувствовала давно. Теплая сильная рука обхватила меня за талию и притянула обратно к изгибу очень твердого мужского тела.
Бекетт.
Я ждала, что вот-вот поднимется паника, то самое дерьмовое чувство, когда ошибка уже совершена, а ты не можешь ничего сделать, кроме как справиться с последствиями, но оно так и не пришло, потому что это была не ошибка. Просто сладкая удовлетворенность и боль в мышцах. Сколько раз мы теряли себя друг в друге прошлой ночью? Три? Я сказала ему, что мы разберемся с этим сегодня. Это был отец моих детей, парень, который построил не один, а два дома на деревьях, который появлялся, сколько бы раз я ни сомневалась в нем. И несмотря на ложь, обман и все, что обнаружилось, я любила его. Это никогда не менялось. И по правде говоря, я давно простила его за ложь. Как только я смогла переступить через боль, я перечитала письма. Увидела ненависть к себе, которую он скрывал, истинное чувство, что он недостоин любви и не может сближаться с людьми. Когда он наконец сблизился с Райаном, он его потерял, после чего его жизнь превратилась в ураган. И я случайно попала в этот вихрь. А что касается доверия? Он кропотливо восстанавливал его в течение последних шести месяцев, он ни разу не отступил, всегда заявляя о своих намерениях. Такую непреклонность невозможно было игнорировать и теперь, когда Мэйзи была свободна от рака, пришло время решить, что мы с Бекеттом будем делать. Впервые за много лет я могла уделить время себе, и мне нужен был только он.
— Мама! Пойдем, мы опаздываем! — Мэйзи позвала из коридора.
Я повернула шею, чтобы посмотреть на будильник.
— Вот дерьмо! Бекетт, мы опаздываем! — я вылетела из кровати и побежала за халатом, который висел на двери, но никогда не использовался.
— Что? — он вскочил, и одеяло упало на его талию. Боже правый, этот мужчина был великолепен. Действительно, аппетитно красив. Именно поэтому мы опаздываем. — Мы должны идти. Уже семь тридцать! Дети должны быть в школе к восьми, иначе они пропустят экскурсию! — я выбежала в коридор и увидела обоих детей в бейсболках и обутых в походные ботинки.
— Доброе утро! — они одарили меня ухмылкой, которая говорила о том, что они точно знают, кто лежит в моей постели.
Родительский провал.
— Итак, кто отвезет нас в школу? — спросила Мэйзи, слегка подпрыгивая на носочках.
— Да. Ты или Бекетт? — добавил Кольт, подпрыгивая точно так же.
— Ладно, обсудим это позже. Нам нужно собираться. Сейчас.
— Мы уже собрались! — сказала Мэйзи, выглядя очень радостной.
— Как насчет завтрака?
— Хлопья, — сказал Кольт. — Мы знали, что ты рассердишься, если мы воспользуемся плитой.
— А мы хотели, чтобы ты выспалась.