Все очень плохо.
— Гутьеррес, это спасатель 9. Пожалуйста, учтите, что у нас мало топлива. Вылетаем немедленно.
Черт. Дерьмо. Дерьмо.
— Кольт, ты здесь, приятель? — спросил я, поглаживая его по лицу. — Ты можешь очнуться ради меня?
Его ресницы дрогнули.
— Бекетт?
Самым приятным звуком, который я когда-либо слышал, был голос Кольта в тот момент. Он был жив и мог говорить. Спасибо тебе, Господи. Я навис над его лицом и зафиксировал его голову на месте, когда он открыл глаза. Правый зрачок был немного больше левого. Сотрясение мозга.
— Эй, не двигайся, хорошо? Я здесь.
— Где я? — спросил он, сканируя глазами слева направо.
— Ты очень неудачно упал, поэтому не можешь двигаться, ясно? Возможно, ты повредил шею. Марк здесь со мной, и доктор уже в пути. Просто не двигай головой.
— Хорошо, — он поморщился. — Мне больно.
— Не сомневаюсь. Можешь сказать, где?
Его взгляд переместился.
— Везде.
— Понятно, — я посмотрел вниз, где он был прижат. — Кольт, ты можешь пошевелить пальцами ног? Только пальцами?
— Да, — сказал он.
Я посмотрел на Марка, который покачал головой, его губы были сжаты в ровную линию.
Не паникуй.
— Хорошая работа, приятель. Сможешь сделать это еще раз? — я надеялся, что говорю гораздо спокойнее, чем чувствую, потому что я был готов вылезти из собственной кожи.
— Видишь? Пальцы в порядке. Они даже не болят, — сказал Кольт с легкой улыбкой.
Марк снова покачал головой, и моя душа сжалась в маленький клубок.
— Ноги не болят? — спросил я.
— Нет, только все остальное, — его глаза начали закрываться.
— Кольт. Кольт! — я схватил его за лицо. — Ты должен остаться со мной, хорошо? Пошевели пальцами.
Все десять зашевелились. Я могу с этим работать.
— Я устал. Эмма в порядке?
— Конечно, но она беспокоится о тебе. Ты молодец, Кольт. Ты спас ее, — я снова пощупал его пульс. Черт, он был слабее.
— Мы защищаем меньших, — сказал он со слабой улыбкой. — Мне холодно, Бекетт. Холодно.
— Посмотри под тот камень. Там есть кровь? — приказал я Марку. Я снял с себя флисовую куртку и накинул ее на грудь Кольта. — Лучше?
Марк присел.
— Я не вижу. Держу пари, мы сможем снять с него эту штуку.
— Сначала нужно наложить жгут. Есть все шансы, что у него травма от удара. Прошло почти два часа. В рюкзаке Хавок есть один.
— Черт, Бекетт, — тихо сказал Марк. — Кровь.
Я схватил жгут и опустился на колени рядом с Марком. Из-под камня сочилась темно-красная кровь.
— Где, черт возьми, вертолет? Скажи им, чтобы доставили его сюда.
— Спасатель 9, это Гутьеррес и Джентри. Как обстоят дела с транспортировкой?
— Гутьеррес, это Спасатель 9. Мы на подходе, расчетное время прибытия — пять минут.
— Черт, — пробормотал я. Для этого момента не было лучшего слова. Я подложил руку под бедро Кольта, чтобы просунуть жгут, а затем затянул его, закрепив прямо над тем местом, где он был прижат камнем. — Не двигай его, — предупредил я Марка.
Затем я опустился на колени с другой стороны Кольта. Его губы были синими, кожа — бледной, липкой и холодной. Пульс был быстрым и слабым.
— Эй, приятель, я остановил твое кровотечение. Тебе нужно только дождаться вертолета, хорошо?
Он слабо улыбнулся.
— Я полечу на вертолете? Круто.
— Да. К тому же ты вроде как герой. Все будут думать, что ты крутой, но я все равно буду думать, что ты самый крутой, — пообещал я. — Где-нибудь еще болит?
— Нет, ничего не болит.
Я замер. Шок. Кровотечение.
Мы остановили кровотечение в его ноге, но после этого падения должно было быть вторичное кровотечение, если не дюжина.
«Ему больно. Я чувствую это».
— Ладно, просто продолжай говорить со мной, приятель.
Я снял с него куртку и поднял толстовку. Вся левая сторона его груди была покрыта глубокими фиолетовыми синяками. Его живот был вздут. Я откинулся на пятки и положил голову на руки.
Райан. Ты должен мне помочь. Пожалуйста.
— Где мы? — спросил Кольт, его голос был мягким.
Я быстро встал и схватил Марка за руку.
— У него внутреннее кровотечение. Думаю, селезенка, а это значит, что у нас есть… минуты. Беги в ближайшее место, где видно небо и дым.
Глядя на Кольта, он изобразил боль, но повернулся и побежал.
Я упал на колени рядом с Кольтом, а потом лег рядом с ним, накрыв его своим телом.
— Я так тебя люблю.
Он повернул голову, и я не стал кричать на него из-за травмы шеи. В этом не было смысла.
— Я тоже тебя люблю, Бекетт, — он открыл глаза, и я прижался лбом к его лбу.