Она вздохнула — звук был намного старше, чем у пятилетнего ребенка, но она снова повернулась к доктору Франклину.
— Боль есть всегда. Уже целую вечность не было не больно.
Он посмотрел на меня, чтобы уточнить.
— Прошло не менее шести недель
Он кивнул, затем нахмурился, перелистывая бумаги на столе.
— Что?
От досады у меня скрутило живот, но я прикусила язык. Мэйзи не принесет ничего хорошего, если я потеряю самообладание.
— Результаты сканирования костей чистые, — он облокотился на стол и провел рукой по шее.
Мои плечи опустились. Это был уже третий тест, который они проводили с Мэйзи, и все еще ничего.
— Чистые это хорошо, да? — спросила она.
Я заставила себя улыбнуться и передала ей iPad.
— Милая, почему бы тебе не поиграть, пока я перекинусь парой слов с доктором Франклином в коридоре?
Она кивнула, с нетерпением возвращаясь к игре, которой была занята.
Я стояла с доктором Франклином в коридоре, оставив дверь чуть приоткрытой, чтобы иметь возможность присматривать за Мэйзи.
— Элла, я не знаю, что тебе сказать, — он сложил руки на груди. — Мы сделали рентген, сканирование, и если бы я думал, что она будет лежать спокойно достаточно долго для магнитно-резонансной томографии, мы могли бы попробовать и это. Но, честно говоря, мы не видим, чтобы с ней было что-то физически не так, — сочувственный взгляд, которым он одарил меня, действовал мне на нервы.
— Она не выдумывает. Какая бы боль ни была у нее, она вполне реальна, и что-то ее вызывает.
— Я не говорю, что боль не настоящая. Я видел ее достаточно часто, чтобы понять, что что-то не так. Изменилось ли что-нибудь дома? Появился ли новый стресс? Я знаю, что тебе нелегко управлять этим заведением в одиночку с двумя маленькими детьми, о которых нужно заботиться, особенно в твоем возрасте.
Мой подбородок приподнялся на дюйм, как это случалось всякий раз, когда кто-то упоминал моих детей и мой возраст в одном предложении.
— Мозг это очень мощная…
— Вы хотите сказать, что это психосоматика? — огрызнулась я. — Потому что ей теперь трудно ходить. В нашем доме ничего не изменилось. Все так же, как было с тех пор, как я привезла их домой из этой самой больницы, и в детском саду она не испытывает никакого чрезмерного стресса, уверяю вас. Это не в ее голове, это в ее бедре.
— Элла, там ничего нет, — мягко сказал он. — Мы искали переломы, разрывы связок, все что угодно. Возможно, это действительно серьезный случай болей при росте.
— Это не боль из-за роста! Вы что-то упускаете. Я искала в интернете…
— Это была твоя первая ошибка, — он вздохнул. — Если заглянуть в Интернет, то можно убедить себя, что простуда это менингит, а боль в ноге — гигантский тромб, готовый вырваться и убить тебя.
Мои глаза расширились.
— Это не тромб, Элла. Мы сделали УЗИ. Там ничего нет. Мы не можем устранить проблему, которую не видим.
Мэйзи не выдумывала. Это было не в ее голове. Это не было симптомом того, что она родилась у молодой мамы или у нее не было отца. Ей было больно, и я не могла ей помочь. Я была абсолютно бессильна.
— Тогда, наверное, я отвезу ее домой.
***
Я наслаждалась прогулкой от окружной дороги до главного дома. Получение почты в это время года всегда было моим маленьким способом улизнуть, и я наслаждалась этим еще больше, когда у меня были письма Хаоса, которых я с нетерпением ждала. Со дня на день я ожидала шестое. В конце октября воздух был прохладным, но до открытия сезона оставался еще целый месяц. И тогда все мои минуты безмятежности будут поглощены потоком заказов. Слава Богу, потому что мы действительно нуждались в этом бизнесе. Не то чтобы я не наслаждалась более медленным темпом осени после того, как летние туристы разъезжались по домам, но именно наши зимы позволяли городу оставаться в плюсе. А с нашими новыми, болезненными ипотечными платежами доход был просто необходим.
Но пока все было идеально. Осины стали золотыми и начали сбрасывать листья, которые сейчас покрывали дорогу к домикам. Это было недалеко, всего сто ярдов или около того, но расстояние было достаточным, чтобы гости чувствовали себя уединенно. Если бы только я могла позволить себе рекламу, чтобы люди бронировали домики. Можно было бы сдавать все время, но люди приезжали только тогда, когда знали о твоем существовании.
— Элла, ты занята? — спросил Ларри с крыльца. Его глаза плясали под широкими седыми бровями, которые, казалось изгибались во все стороны.
— Нет. Что случилось? — я возилась с почтой, поднимаясь по ступенькам, и остановилась на доске, которую, в ближайшее время нужно было заменить. Когда речь идет о рекламе роскошного курорта, люди ожидают совершенства.