— Меня беспокоит смерть Мэйзи. Я бы никогда не взял у Эллы ничего, чего она не хотела бы дать, и я бы никогда не сделал ничего, что могло бы навредить детям.
Я вспомнила фотографии, которые мне показывали медсестры, с маленькой церемонии вручения диплома, которую Бекетт устроил Мэйзи. Она любила его. Кольт любил его так же сильно, и я была с ними заодно. Они и так уже многое потеряли.
— Они должны знать? По крайней мере, в ближайшее время? — проговорила я. Он мог причинить детям вред, как только уйдет. Дать им отца только для того, чтобы забрать его, было жестоко. Как только Мэйзи будет в безопасности, надеюсь, Бекетт все еще будет жить в Теллуриде в отдаленном будущем, мы сможем рассказать им… как только ее сердце станет достаточно сильным, чтобы выдержать возможные последствия обратного.
Бекетт застыл на месте, но его взгляд оставался ровным и непоколебимым.
— Э-э… — глаза Марка метались между нами. — Думаю, нет? Дети не должны быть информированы или давать согласие до двенадцати лет. Нам просто нужно поговорить с судьей Айверсоном. Учитывая, что он всегда относился к тебе благосклонно, плюс его ненависть к Дэнбери, думаю, мы сможем убедить его согласиться.
— Значит, мы действительно можем это сделать? — спросила я, и крошечный огонек надежды снова вспыхнул. — Даже если мы не женаты?
— Брак может быть более легким путем, — сказал Марк, пожав плечами.
— Я просто не могу. Не после того, что случилось в прошлый раз. Я не тороплюсь надевать кольцо.
— Именно это ты и должна сказать судье Айверсону, если он спросит. За последние пару десятилетий наше определение семьи сильно изменилось, и брак больше не является определяющим фактором. А поскольку ты — мать детей, и они не подопечные государства, единственным осложнением будет мнение судьи Айверсона. Одинокий мужчина может усыновить детей своей партнерши, не будучи в браке. Вам, ребята, просто придется немного приукрасить роль партнера.
Мои щеки потеплели. У меня не было «партнера» со времен Джеффа, да и он, в общем-то никогда им не был.
— То есть, по сути, я обменяю свои права на принятие решений вместе, и все?
— В основном, — он покручивал свой бокал с вином, наблюдая за нами, и его глаза видели слишком много.
— Но ты бы выиграла жизнь Мэйзи, — ответил Бекетт. — И ты знаешь, что я никогда не сделаю ничего, что могло бы перечить тебе, когда речь идет о детях. Я не какой-то злодей. Я просто пытаюсь помочь.
— Я знаю, — мягко сказала я, но доверие не было чем-то, что я раздавала как конфеты.
— Есть одна загвоздка. Тебе придется заставить Джеффа отказаться от своих родительских прав.
Уверена, что взрыв ядерной бомбы оказал бы меньшее влияние на мое сердце.
— Почему? Его нет в свидетельстве о рождении, а дети — Маккензи, а не Дэнбери.
— Элла, все знают, что Джефф — отец. Признаешь ты это или нет в свидетельстве о рождении, это не лишает его прав. Один тест на отцовство, и усыновление будет аннулировано. Я не говорю, что он когда-нибудь воспользуется своими правами, но судья потребует отказ. Нет отказа. Нет усыновления.
— Верно, — ответила я, мой голос был почти мышеподобным. Я не хотела видеть Джеффа. Никогда. Это было все равно что вскрывать полностью заживший шрам просто ради удовольствия.
Мы поблагодарили Марка, Бекетт заплатил за ужин, и мы уехали, вернувшись к дому в напряженном молчании.
— В какую сторону ты склоняешься? — спросил Бекетт, когда мы въехали в ворота «Солитьюда».
— К тому, чтобы не встречаться с Джеффом, — я закрыла глаза. — Это ложь. Я знаю, что то, что ты предлагаешь — просто находка, и не только для Мэйзи, но и для Кольта. И для меня. Я просто не могу смириться с мыслью, что мне придется просить его о чем-то.
— Я разберусь с Джеффом, — пообещал Бекетт. — Кроме того, он наверняка убежит с криками, если ты появишься. По крайней мере, я смогу поставить его в тупик.
— Ты сделаешь это для меня? — спросила я, когда мы подъехали к моему дому, и грузовик мягко остановился.
— Я готов на все ради тебя, — его глаза смотрели на меня в свете приборной панели, напряженные и немного обиженные. — Что нужно сделать, чтобы ты поверила мне? Чтобы начала доверять мне? Хочешь, чтобы мое прошлое проверили? Сделай это. Хочешь узнать мою кредитную историю? Отлично. Мои банковские счета? Я добавлю тебя. У тебя есть мое слово, мое тело, мое время, и я стою здесь и предлагаю свою фамилию. Что еще я могу тебе дать?
— Бекетт, — я наклонилась к нему, но он отступил.
— Я могу быть их законным папой, но я недостаточно хорош, чтобы быть их отцом?
— Это… это не то, о чем нам стоит говорить.