— Он ни с кем не спал с тех пор, как оказался здесь, ты знала об этом? — спросила она сквозь щель в двери.
— Что? Откуда тебе вообще знать такое? — я сняла платье и аккуратно повесила его на вешалку.
— Потому что это маленький городок, дурочка. Все болтают, а Бекетт стал объектом сплетен. Ходят слухи, что он либо гей, либо интересуется чем-то другим…
— Я могу точно сказать, что он не гей, — я чувствовала каждый восхитительный дюйм его прикосновения к себе, видела, как напряглись его мышцы, когда он отстранился.
— Да. Он не спит с тобой, потому что хочет тебя. Поверь мне, если бы я увидела, что у нас есть шанс, я бы все сделала. Честно говоря, я не знаю, как ты до сих пор не забралась на него и…
— Потому что он сказал мне «нет»! — я покраснела, вспомнив наш маленький неудачный момент на диване. — Честно. Он сказал мне «нет». Его преданность Райану превыше всего.
— Элла?
— Что? — сказала я, хватаясь за рубашку.
— Ты ведь не сняла платье, да? Потому что ты должна встретиться с ним в здании суда через десять минут.
Я схватила телефон и провела пальцем по экрану, чтобы посмотреть время.
— Черт, — пробормотала я.
— Надень и это, — она бросила пару черных туфель на каблуках и серебристый шарф через дверь. — Давай, если ты не хочешь оказаться голой в здании суда. И хотя, да я думаю, что это поможет добиться успеха в сексуальной миссии, я думаю, что это может помешать миссии усыновления.
Я быстро оделась и вышла из раздевалки.
— Повернись, — сказала Хэйли, и когда я это сделала, она сорвала бирку со спины, держа в руках коробку из-под обуви и еще один комплект бирок. — Давай!
С охапкой моей собственной одежды мы подошли к кассе.
— Она берет все это, — Хэйли бросила бирки и коробку на кассу.
Мальчик-подросток оглядел меня и улыбнулся.
— Я вижу.
— Но это ненадолго, — добавила Хэйли, слегка подмигнув.
Серьезно, что это за подмигивания сегодня?
Хэйли расплатилась кредитной картой Бекетта, и я почувствовала ту же вспышку вины, что и в салоне. Но у меня не было времени сосредоточиться на этом, пока мы мчались к зданию суда.
Бекетт стоял на улице в идеально сшитом костюме, его волосы были уложены в сексуальном беспорядке. Увидев меня, он медленно и широко улыбнулся, не торопясь проводя взглядом от моих отполированных пальцев до мягких волн блонда, спадавших до самой груди. Наконец он встретил мой взгляд и заметно сглотнул.
— Ничего себе.
— Четыре тридцать один, и она вся твоя! — объявила Хэйли, протягивая Бекетту кредитную карту.
— Спасибо, Хэйли, — он спрятал карточку в нагрудный карман. — Что скажешь, Элла Маккензи? Хочешь сделать меня папой? — он протянул руку, и мое сердце затрепетало, как тысяча бабочек, поселившихся в моем животе.
— Ты определенно сможешь сделать это позже, — прошептала Хэйли, когда я проходила мимо, но я лишь бросила на нее взгляд и переключила свое внимание на Бекетта.
Потом я забыла о Хэйли и взяла его за руку. От него невероятно пахло, и когда он открыл передо мной дверь, я наклонилась, чтобы вдохнуть поглубже. Как будто парень натерся кожей, ветром и еще чем-то очень вкусным. Что бы это ни было, ему это совершенно точно подходило.
Мы прошли через фойе, и я остановилась у крутой лестницы.
— Что случилось? — спросил он мягким тоном.
— В последний раз, когда я была в этом здании суда, я вышла замуж за Джеффа. И каким бы неправильным ни было это решение, я не могу о нем жалеть, потому что оно подарило мне близнецов. Оно привело меня к этому моменту. К тебе.
Он крепче сжал мою руку, и его внимание переместилось на мои губы.
Поцелуй меня.
— А вот и вы двое! — воскликнул Марк с лестницы. — Давайте начнем это шоу, а?
— Начнем? — спросил Бекетт, его голос был низким и грубым.
— Да. Давайте.
Через полчаса мы вышли из здания суда с бумагой, в которой говорилось, что Бекетт теперь отец Мэйзи и Кольта. Я знала, что это делается только для того, чтобы защитить Мэйзи, дать ей все шансы победить болезнь, но в тот момент, когда мы оба поставили свои подписи, это казалось более значимым, чем просто деловая сделка. В моем сердце вспыхнул крошечный, но неоспоримый огонек надежды, что все это не просто на бумаге это реальность. Мои дети теперь принадлежали и Бекетту. И я была влюблена в него по уши.
***
— Ненавижу его! — пробормотала я, захлопывая входную дверь четыре часа спустя. Фары Бекетта потускнели, когда он направился обратно в свою хижину.