— Так и есть. Виновен по всем пунктам.
— Я не твоя сестра, Бекетт.
— Я заметил, — он глубоко вдохнул и положил руки на стойку, его костяшки пальцев мгновенно побелели.
Я прижалась к нему, едва не застонав от давления его твердых мышц под моими пальцами, когда положила руки ему на грудь.
— Может быть, за последние семь с лишним лет свидания изменились, но, судя по моему небольшому опыту, они заканчиваются поцелуем, — я приподнялась на цыпочки, пока мои губы не оказались прямо под его губами.
— Элла, — он произнес мое имя как мольбу, но для чего? Чтобы дать нам то, чего мы оба хотели? Или чтобы я отступила и оставила его спать со своей честью?
— Скажи мне, чего ты хочешь. Потому что я хочу поцеловать тебя. Даже если это будет только один раз, — я закрыла крошечный промежуток между нашими ртами и провела губами по его губам. Как у такого жесткого мужчины могут быть такие мягкие губы? Его тело превратилось в камень на фоне моего, каждая мышца напряглась. Под моими кончиками пальцев его сердце начало колотиться. Став смелее, я нежно поцеловала его, задержавшись на нижней губе. Затем я отстранилась настолько, чтобы заглянуть ему в глаза. В остальном он мог быть статуей, но эти глаза говорили все, что он не мог сказать, и он был в секунде от…
Его рот прижался к моему, и весь он ожил. Одна его рука проделала путь по моим волосам, а другая обхватила мою талию и притянула меня еще ближе. Я раскрылась, и его язык проник внутрь, захватывая, поглощая, изучая каждую линию моего рта. С моих губ сорвался стон, и я зарылась руками в его волосах, нежно перебирая короткие пряди. Затем я поцеловала его в ответ, как мечтала уже несколько месяцев. Наши губы сплелись, поцелуй был сладким на вкус, как вино, которое мы выпили после танца, и таким же пьянящим. Он втянул мой язык в рот, а я с нетерпением стала тереться о его, поглаживая и лаская. Боже правый, этот мужчина знал, что делает. Весь мой мир крутился вокруг этого поцелуя, и вокруг того, как, Бекетт обнимал меня.
Он сменил темп, нежно посасывая мою нижнюю губу, а затем наклонил голову и стал целовать меня глубже, пока я не стала еще больше нуждаться в нем. По моим венам разлилось тепло, оживляя меня, эйфорическая смесь покалывания в конечностях после того, как они заснули и вновь обрели чувствительность.
— Боже, Элла, — простонал он, запустив пальцы в мои волосы.
— Да, — сказала я, наслаждаясь всем происходящим. Он изогнул свое тело над моим, приподнял меня за попу, повернул и усадил на стойку. Затем он обеими руками обхватил мое лицо и целовал меня до тех пор, пока я не забыла свое имя — я принадлежала ему. Мои пальцы пробежались по его шее, пока я не схватила его галстук снизу и не просунула пальцы в то место, где он ослабил узел.
— Я мог бы целовать тебя вечно, — сказал он мне в губы.
— Я не против.
Он улыбнулся, и я не смогла удержаться от зеркальной улыбки. Все в этом ощущалось так невероятно правильно. Он откинул прядь волос с моего лица с нежностью, которая заставила мое сердце забиться, словно оно тянулось к нему. Я люблю этого мужчину. От одной этой мысли моя потребность возросла до предела, и я почувствовала боль и беспокойство. Последние семь лет мое сексуальное влечение было как разорванная цепь, и вдруг свет снова зажегся, когда Бекетт щелкал выключатель за выключателем.
Снова целуя меня, он обхватил меня руками, и когда он притянул меня к краю стойки, я раздвинула колени, соединяя наши губы, грудь и бедра. В поцелуе появилась острота, грубое отчаяние, которое могло быть только результатом желания, которое мы оба держали на привязи последние несколько месяцев. Я проклинала слои ткани между нами и жалела, что не выбрала более короткую и менее пышную юбку. Он прервал наш поцелуй, и я задыхалась, втягивая столь необходимый воздух, когда он прижался губами к моей шее. Святое дерьмо.
— Бекетт, — прохрипела я, откидывая голову назад и предоставляя ему неограниченный доступ ко всем частям меня, которые он хотел. Они все были его.
Одной рукой он поддерживал мою выгнутую спину, а другой расстегивал пуговицы, не переставая атаковать мою шею. Он осыпал меня долгими поцелуями нежными губами, по шее, по ключицам и до самого декольте. Я оттолкнулась каблуками от твердого пола и обхватила его за талию, чтобы сильнее прижать его к себе. Это вызвало еще один стон с его губ. Откинувшись назад, я уперлась руками в прохладный гранит, так не гармонирующий с жаром моей кожи. Он провел руками по моей груди, по талии, по бедрам, прикрытым платьем, пока не достиг обнаженной кожи моих коленей. Никогда в жизни я не была так рада, что отказалась от колготок. Сильные руки скользнули под платье и пробежались по моим ногам. Его кожа была шершавой и мозолистой, а прикосновения нежными, если не считать давления его пальцев, когда он сжимал верхнюю часть моих бедер. У меня возникло безумное желание попросить его усилить хватку, оставить какую-нибудь отметину, которая завтра подсказала бы мне, что это действительно произошло, а не было просто сном. Он целовал меня, захватывая мой рот в ритме, который заставлял мои бедра выгибаться в его сторону желая, чтобы его руки двигались. Меня никогда не целовали с таким мастерством и заботой, никогда я не чувствовала, как моя кровь поднимается до такого уровня. Это было полное, абсолютное, восхитительное безумие. Его большие пальцы провели по внутренней поверхности моих бедер, задевая край трусиков, и я ощутила это повсюду. В сердце, в животе, в груди. Это простое движение ласкало мое сердце и заставляло его учащенно биться.